Наше с Патриком. О господи!

[Jack Stapleton]

Интересно, дочитает ли кто-нибудь эту историю?

Глава 8
КОНЕЦ МАСКАРАДА

Все тут же, как по команде, повернулись в сторону Усаги, в одиночестве сидящей у колонны. Нефрит поперхнулся табачным дымом, Макото всплеснула руками, а Мамору с выражением крайнего изумления подался вперёд, явно не веря свои ушам.
— Я?! — Усаги вскинула светлые бровки и стиснула руки на коленях. — Но я не лгала вам!
— Отнюдь, мадам. Я спросил вас, когда вы ушли с пляжа, и вы ответили — в полночь вы махали Зойсайту на прощание с края обрыва, как раз когда раздался звон башенных часов. Однако Нефрит утверждает, что он появился в бухте в это же время, и странно, что вы не заметили его. Кстати, любопытно ещё и то, что юный Зойсайт не подтвердил рассказ мсье Нефрита. Нефрит, узнав об этом, впадает в панику, хотя мог бы призвать в свидетели вас — ведь он оглядывался по сторонам в поисках того, кто покрутил бы за него педали, и наверняка вас заметил бы. Почему же он вместо этого набрасывается на Зойсайта? Элементарно — потому что вас там не было.
— Но я была там! — протестующе воскликнула Усаги. — Зойсайт видел, как я махала ему!
— Конечно, я видел её! — горячо вступил юноша.
Мамору не произнёс ни слова, но буквально пожирал сыщика глазами.
— Да, вы её видели, — заметил Юмино, — но слышали ли вы перезвон часов?
— Не помню, — растерянно признался Зойсайт.
— Конечно, вы не могли его слышать. Ведь полночь ещё не наступила!
— Послушайте, — воскликнул Зойсайт, — но Усаги спрашивала меня, который час, и я сам видел — было без пяти двенадцать!
— Вернёмся на некоторое время назад, мой юный друг, — продолжал Юмино. — Вечером, когда я показывал вам фокус, часов на вас не было. И неудивительно: вы спонтанно выбежали на улицу после ссоры с мачехой. А вы, мадам Чиба, могли заметить это ещё раньше, когда он играл на рояле. Думаю, как раз пока Зойсайта не было, вы незаметно проникли в его номер и перевели его часы на двадцать минут вперёд. А вслед за тем вы встречаете Зойсайта в коридоре и приглашаете на прогулку. Ваша цель очевидна — сделать его своим алиби. И план удался.
— Полный абсурд! — вспылил Мамору. — С чего вы вообще взяли?
— Это единственная версия, которая объясняет все факты, — невозмутимо отозвался Юмино. — Минуту терпения, господа, и я расскажу вам, как именно осуществился преступный замысел.
Он прошёлся по комнате.
— На самом деле у мадам Чиба тоже были часы, только скрытые под рукавом той нелепой жёлтой кофточки, под которой она пряталась даже от лунного света. В одиннадцать тридцать пять она, незаметно сверившись со своими часами, спрашивает у Зойсайта, сколько времени. «Без пяти двенадцать», — отвечает Зойсайт и вскоре после этого спускается к воде. Притворяясь, что собирает карточки, Усаги наклоняется и переводит его часы обратно, а затем напоминает про затычки для ушей. Зачем? Опять всё очевидно — чтобы Зойсайт не смог услышать полуночного боя башенных часов и не разрушил ненароком так тщательно разработанный план. О том, что он пользуется затычками, догадаться нетрудно — наверняка в номере ей попалась на глаза пустая коробка. А с затычками в ушах, да ещё в воде, попробуй что-нибудь услышать!
Пойдём дальше. В одиннадцать сорок Усаги машет Зойсайту с вершины обрыва. Зойсайт машет ей в ответ. Но боя часов не слышно, и Нефрит ещё не появился.
За пять минут Усаги пересекает остров и без четверти двенадцать выбегает к обрыву на противоположной стороне, где на пляже сидит Минако — которая, конечно, тут же замечает соперницу. Но она ждёт Мамору и меньше всего хотела бы видеть его жену, спускающуюся на пляж…
— Как бы я, по-вашему, спустилась? — возмущённо перебила Усаги. — Вы же знаете, что я боюсь высоты!
— О да, вы сделали всё, чтобы я так подумал. Мне сразу надо было сообразить, что вовсе не случайно позавчера, когда мы наблюдали за отдыхающими с обрыва, вы чуть не упали прямо на меня.
— Но Усаги не врёт! — снова вскочил Мамору. — Она всю жизнь боялась высоты!
— Я бы поверил, но один факт убедил меня, что это притворство. Вчера днём я был на том самом обрыве, с которого Усаги махала Зойсайту, и заметил кое-что интересное. Он выдаётся далеко в море, и, чтобы увидеть что-нибудь внизу, придётся подойти к самому краю. Я попробовал повторить действия мадам Чиба, и хоть я и не боюсь высоты, но приступа головокружения не избежал. А раз вы всё-таки проделали этот трюк, мадам — вы мне солгали.
Усаги возмущённо сжала губы.
— Но вернёмся к нашему рассказу, — снова заговорил Юмино. — Минако не хочет видеть Усаги и прячется в грот, о котором, возможно, заранее предупредил её Мамору. О том, что она была именно там, сказали мне две вещи: первое — фальшивый Чёрный кристалл, которым незадолго до этого запустил в неё Джедайт, а второе — «Дыхание моря». Это вовсе не поэтический образ, мадам Кино, а марка очень дорогой туалетной воды, флакон которой я нашёл в номере мадам Айно и запах которой сразу узнал. Из грота вряд ли можно увидеть что-нибудь лишнее, но Усаги привыкла действовать наверняка. Она несколько раз окликает соперницу, и, когда та теряет терпение и выбирается из укрытия, мадам Чиба оглушает её, ударив по затылку своим фотоаппаратом.
Некоторое время все сидели молча. Наконец Мамору взорвался:
— Послушайте, Юмино, долго ли мы ещё будем слушать эту ахинею?! Минако ведь задушили, голыми руками, а не проломили голову! А если вы взглянете на руки Усако, то сразу поймёте, что ей не под силу удушить человека!
— Верно, — согласился Юмино. — Это и было самым спорным местом в моей теории.
— А вы вообще в ней уверены? — с затаённой насмешкой в ровном, как всегда, голосе вдруг проговорила Ами.
— Именно, — поддержала подругу Рэй. — Я же своими глазами видела труп! У Усаги на такое силёнок не хватит.
— Представьте себе, мадам, я с вами согласен, — Юмино обошёл вокруг колонны и безмятежно изрёк: — Усаги действительно не душила Минако. Это сделал её муж, Мамору.

***
На несколько секунд собравшиеся разом остолбенели. Потом Мамору встал и нервно расхохотался.
— Вот теперь я не сомневаюсь, что у вас не все дома, — заметил он тоном, ожидающим поддержки. И поддержка не заставила себя ждать.
— Этого не может быть! — воскликнула Рэй. — Когда мы туда приплыли на катере, повторяю — я своими глазами видела на песке её тело!
— В этом-то всё и дело, — без задней мысли срифмовал Юмино и продолжал уже серьёзнее: — Как-то я поделился с мадам Чиба наблюдением, до чего все отдыхающие на пляже похожи друг на друга — две загорелых руки, две загорелых ноги и купальник между ними. В самом деле, мадмуазель Хино, что вы видели с борта катера? Спину Мамору, склонившегося над своей любовницей, загорелое тело, чёрно-белый купальник, массу светлых волос да шляпу с красной лентой. Шляпа закрывала всё лицо — неудивительно, что вас она ввела в заблуждение. «Это не люди, это тела», — сказал я тогда, а оказалось с точностью до наоборот: вы приняли за мёртвое тело живого человека — мадам Чиба. Кто же, как не жена, может быть сообщницей мужа в убийстве? Вас спроваживают за подмогой, а в это время Усаги, оставив на пляже шляпу и другие вещи, позаимствованные у Минако для своего маскарада, снова влезает в просторный розовый сарафан и мчится в отель — переодеваться для прогулки к телескопу, где ждут её в полпервого.
— Постойте! — возразила Рэй, упорно не желая мириться с мыслью, что её водили за нос. — В вашей теории есть серьёзный промах! Усаги бледная как поганка, а Минако уже сюда приехала с шикарным загаром!
— Да-да, и это меня поначалу смущало, — согласился Юмино, — пока я не обратил внимание на её стиль в одежде. Мадам Чиба предпочитала наряды, закрывавшие её тело от шеи до пяток. Вот и в ночь полнолуния — что было на ней надето, несмотря на удивительно тёплую погоду? Длинный сарафан, кофточка с длинным рукавом и носки. А ведь под этой одеждой вполне можно скрыть, кроме купальника, и нанесённый на тело автобронзат, который в секунду превращает вас в шоколадку. Так что, когда она осталась в купальнике, ей достаточно было нанести последние мазки на шею и кисти рук и вытащить пару-тройку шпилек, удерживавших её распущенные волосы. Ну, а лица не было видно под шляпой.
В это время на сцене и появляется Мамору со своей спутницей. Он тоже строго придерживается намеченного графика: приводит катер в бухту ровно в полночь, при этом слышит мелодию часов. А дальше всё просто. В пять минут первого, как я уже сказал, Усаги прощается с мужем и в своей обычной одежде бежит через остров в отель. Но по пути ей надо выполнить ещё одну задачу — избавиться от бутылки с остатками автобронзата. И она бросает её со скалы, думая, что внизу никого нет. Но вышло иначе: как раз в эту минуту под скалой проплывал лорд Нефрит. И он, конечно, заметил бутылку, хотя и не видел, кто её бросил…
В четверть первого Усаги возвращается в отель. За эти пятнадцать минут ей нужно уложить волосы в привычную причёску и смыть уличающий загар. Отсюда и шум воды в ванной, который слышала через стену мадмуазель Мицуно… И вот, снова переодевшись, она прибегает на площадку к телескопу, опоздав всего на четыре минуты. Кому придёт в голову её заподозрить?
Да, мсье и мадам Чиба, я виноват, что не сразу сумел вас раскусить. Увы, и Гурио Юмино не всесилен… С самого начала вы разыгрывали передо мной комедию о ветреном муже и несчастной жене — чего стоит хоть та ссора, которую вы закатили в вечер праздника буквально под моими окнами! Мало того — вы, мадам, не упускали не одной возможности показать свою уязвимость. Бедная маленькая Усаги, которая не может ни позагорать на солнце, ни дать отпор сопернице — нежная, как итальянское мороженое! А вы, мсье, вели себя совсем не так, как обычно делают неверные мужья: не скрывали свой курортный роман, а выставляли его напоказ. Да, это был весьма и весьма дерзкий план.
— В вашем описании — пожалуй, — усмехнулся Мамору; теперь он сидел рядом с женой, обнимая её за талию, — но вы опять упустили кое-что важное. Мотив! За что мне убивать Мину? Я любил её! Может, это свинство, но уж никак не преступление!
— Скажите уж прямо, — покачал головой Юмино, — вы любили не столько Минако, сколько её деньги. А больше всего вам нравился в ней бесценный Чёрный кристалл, который она выманила у лорда Джедайта, верно? Вы вовсе не тот романтик, каким кажетесь, господин Чиба. Вам хватило совести выпросить у любовницы этот камушек и уговорить её подсунуть Джедайту копию.
— Как интересно, — нарочито спокойно протянул Мамору. — Продолжайте, у вас неплохо получается.
— Вы знали, что рано или поздно Джедайт обнаружит подмену и вас могут припереть к стенке…
— Мерзавец! — процедил сквозь зубы хозяин кристалла, стукнув кулаком по диванному валику.
— А значит, Минако должна была умереть. А где это проделать лучше всего, как не на маленьком острове, подальше от посторонних глаз и особенно служителей порядка? Так и получилось: вскоре после ухода Усаги Минако приходит в себя в гроте и видит рядом Мамору. Она обрадованно бросается к нему в объятья, а его пальцы смыкаются на её горле — и конец бедной красивой глупышке Минако Айно… Что ж, mesdames et messieurs, вот и вся история об убийстве леди Кунсайт, которое раскрыл ваш покорный слуга.

***
Снова повисло молчание. Нарушил его Мамору, захлопав в ладоши с язвительной улыбкой на лице.
— Браво! — присоединилась к нему Усаги. — Вам бы романы писать.
— Если бы я был учителем, — издевательски прибавил Чиба, — я бы поставил вам за такое сочинение девяносто пять… нет, девяносто баллов. Пятёрку всё-таки придётся снять — за полную бездоказательность.
— Что-о?! — Джедайт побледнел.
— Это правда? — ошарашенная Макото прижала ладони к щекам. — У вас… нет никаких доказательств?
— К сожалению, мсье Чиба прав, — сокрушённо признался Юмино. — Доказательств нет.
— Раз так, я не собираюсь здесь сидеть и выслушивать оскорбления какого-то напыщенного очкарика, — Мамору поднялся и подал жене руку. — Пойдём, Усако, надо уложить вещи.
На лестнице Усаги задержалась.
— Дайте нам пять минут, и мы расскажем вам, как всё было, — передразнивая сыщика, заявила она. Это уже не был голос маленькой заплаканной дурнушки: нет, это говорила женщина, превосходно владеющая оружием всех женщин — умением бить по болевым точкам. — Где вы сами были в момент убийства, господин детектив?
Юмино тут же вспомнил ночь на берегу, мокрые брюки, песок, облепивший босые ноги — и закашлялся.
Теперь все взгляды обратились в его сторону — у кого-то недоумевающие, у кого-то полные сомнения, а у кого-то даже возмущённые. Первым дал волю своим чувствам Джедайт.
— Ну, знаете, Юмино! — выкрикнул он, вскакивая с дивана. — Вы что, так и отпустите их с моим Кристаллом?!
Зойсайт взглянул на Юмино исподлобья, а у Макото был вид ребёнка, которому вместо обещанной собаки подарили тамагочи.
Через пятнадцать минут служащие во главе с Мотоки снесли вниз два чемодана и саквояж. Постояльцы, не сговариваясь, поднялись с мест и собрались у лестницы — как раз в ту минуту, когда на площадке второго этажа появилась Усаги.
Но кто бы сейчас узнал в ней прежнюю замухрышку в бесформенной одежде и с оданго на голове? Дорожное платье жемчужно-серого цвета с зелёным жакетом подчёркивало её миниатюрную, но необычайно женственную фигуру. Из-под полей аккуратной фетровой шляпки виднелся тяжёлый узел золотистых волос, а синие глаза смотрели уверенно и с сознанием собственного превосходства. Рядом с ней шагал Мамору в светлом костюме, поигрывая тростью; он и сам больше не казался тем любителем курортных романов, что обнимал чужую жену на глазах у собственной. Это были двое незаурядных, расчётливых, красивых людей, не сомневавшихся друг в друге и в своей правоте. Они уходили победителями.
— Как мило, что вы вышли нас проводить, — любезно улыбнулся Мамору. — Не думаю, что есть смысл оставлять адрес для писем. Вряд ли мы ещё вернёмся.
— А вы ничего не забыли? — многозначительно вопросила Макото, успевшая перебраться за стойку: в руках у неё был счёт.
— Зачем платить, Мамору? — холодно проронила Усаги. — Нас здесь оскорбили.
— Ну что ты, дорогая, — Мамору подмигнул жене и направился к стойке. — Не хватало только, чтобы милый господин Юмино назвал нас ещё и мошенниками. Если я не ошибаюсь, вы принимаете чеки? — он запустил руку во внутренний карман и вынул бумажник. — Конечно, чек от подозреваемого в убийстве может вас не устроить, но, к несчастью, у нас нет наличности…
Он взял со стойки ручку и выписал чек.
— Я указал сумму несколько большую, чем в вашем счёте, — пояснил он, — надеюсь, это вознаградит вас за моральный ущерб. Пошли, милая.
Усаги смерила Макото пренебрежительным взглядом.
— Прощайте, госпожа Кино. Кстати, должна сказать: блузки в крапинку вам не к лицу.
Макото вспыхнула и даже не заметила, как Юмино подошёл к стойке и внимательно изучил оставленный там чек.
Мамору и Усаги были уже у порога, когда строгий голос детектива заставил их обернуться:
— Не так быстро, господин Эндимион Тэнно.

***
При звуке этого имени у Мамору задёргалась бровь, а Усаги чуть прикусила нижнюю губу. Но этого никто не заметил, потому что остальные присутствующие хором накинулись на Юмино с расспросами:
— Тэнно? Какой ещё Тэнно?
— Эндимион Тэнно, чья невеста Рейка Нишимура была убита год назад в лесу в районе Минато-ку. Она застраховала жизнь в той же компании, по поручению которой я разыскивал кристалл лорда Джедайта. Убийство сочли делом рук маньяка-гастролёра, а мсье Тэнно получил очень приличную сумму, так как его алиби было доказано благодаря показаниям свидетельницы, нашедшей труп. Она побежала в полицию за десять минут до того, как Тэнно сошёл с поезда на станции Минато-ку. Я долго размышлял над этим совпадением — по счастью, дело находилось среди тех, материалы которых у меня были под рукой. А в делах — вот удача! — имелись образцы почерка. После этого мне достаточно было сравнить их с подписью на чеке, чтобы убедиться: Эндимион Тэнно и Мамору Чиба — одно и то же лицо. А раз так, его спасительница мадмуазель Цукино — не кто иная, как мадам Усаги Чиба! Да, это было умно, весьма умно — в регистрационной книге она расписалась за вас, но вы неосмотрительно дали Гурио Юмино снова увидеть вашу подпись.
Мамору машинально вытянул из кармана часы-медальон.
— Мы опаздываем, — нетерпеливо перебил он.
— А чтобы отпали всякие сомнения, — закончил Юмино, — взгляните сами на подпись под страховым договором и подпись на чеке. Вы пишете латиницей — нетрудно заметить, что буквы «и», «м» и «о» в обоих образцах совершенно одинаковы. А знаете, что подсказало мне разгадку? Ваше неосмотрительное замечание о небе и земле. Ведь иероглифы вашей фамилии «Чиба» как раз и значат «земля», а «тэн» в «Тэнно» и есть «небо». Игра слов вас подвела, господа. Вы и в этот раз не смогли провести Гурио Юмино.
Мамору снова рассмеялся, но теперь смех вышел уже совсем натянутым.
— Ни один суд не вынесет приговор только из-за совпадения почерка, — бросил он.
— Положим. Но есть ещё газетные фотографии, верно? Вездесущие репортёры наверняка засняли и скорбящего мужа, и беспристрастную свидетельницу. А этого уже будет достаточно, чтобы вас отдали под суд — за убийство Рейки Нишимура и Минако Айно. Но прежде чем мы простимся, у меня к вам будет одна просьба, — он подошёл вплотную к молодому человеку, — позвольте узнать, сколько времени показывают ваши часы-медальон? Вы носите их на шее, но, если не ошибаюсь, предпочитаете пользоваться наручными?
Мамору отстранился и попытался сунуть руку в карман, но Юмино оказался проворней, и через секунду часы с эмалевой розой на крышке уже покоились в его ладони. Щёлкнул замочек — и у всех вырвался дружный вздох изумления и восхищения. Медальон был пуст, а внутри него лежал матово-чёрный кристалл, из глубины которого шло багровое сияние.
— Так я и думал, — провозгласил Юмино, с поклоном вручая кристалл Джедайту. — В следующий раз будьте осмотрительнее, даря его.
Джедайт поднёс кристалл к самым глазам, попробовал на зуб, потом направил его на стойку. Регистрационная книга сама собой развернулась и на секунду приняла очертания летучей мыши, после чего мягко приземлилась на своё место.
— И не подумаю! — отрезал он. — Больше никогда не выпущу его из рук! Господин Юмино, вы действительно великий сыщик…
Юмино хотел было по привычке ответить: «Я всегда вам это говорил», — но впервые за много лет не успел произнести свою коронную фразу. Извлекая кристалл, он и думать забыл про Мамору, а тот, толкнув жену к двери, вдруг сцапал сыщика за плечо и ударил его в лицо тростью.

Эпилог
А ДАЛЬШЕ?

— Бедный, храбрый господин Юмино, — ворковала Макото, поднося к губам сыщика большую кружку с шоколадом. Юмино полулежал на диване в общем зале, правой рукой прижимая мокрое полотенце ко лбу, где под пальцами ощущалась основательная пульсирующая шишка — прощальный презент от Мамору. Здесь же сидели Зойсайт с Кунсайтом, которым стоило немалых усилий из уважения сдерживать улыбки, так и напрашивающиеся при виде этой трогательной сцены.
— Я сообщила в полицию, — продолжала хозяйка гостиницы, — они пришлют катер за этими негодяями. А ещё звонила госпожа Мейо из Токио. Она передаёт вам огромную благодарность. Гонорар вышлют в ближайшее время, — уточнила она, бережно придерживая кружку, пока раненый детектив делал первый глоток. — Кроме того, вам обещали подарок — билет первого класса на «Алюминиевую сирену». Представляете! Первый класс, на лучшем круизном лайнере!
Юмино оторвался от кружки и издал вздох, исполненный отчаяния.
— Они совсем забыли про мою mal de mer, — прокомментировал он. — Думаю, мадам Мейо будет не в претензии, если я уступлю эту награду милорду Кунсайту и Зойсайту. Вам многое нужно обсудить между собой, не так ли?
В комнату бочком протиснулись Ами и Рэй. Несколько минут они возбуждённо шептались у порога (до Юмино долетели слова Ами: «Это же неприлично!» — на что её соавторша шикнула: «Хуже Нефрита всё равно не будет!»), а затем Рэй вышла на середину зала и провозгласила:
— Кхе-кхе… хотя кое-кто уверяет, что это не вполне тактично — одним словом, господин Юмино, мы решили посвятить вашему расследованию наш новый мюзикл!
Липкие от шоколада губы великого детектива расплылись в довольной улыбке. Признание он любил, пожалуй, даже больше жареных креветок.
— Мы, конечно, понимаем, что должны получить ваше разрешение, — переминаясь с ноги на ногу, выдавила Ами (и Юмино лишний раз убедился, что деликатность её, увы, не красит). — Разумеется, мы постараемся избежать огласки для титулованных особ, — тут она смущённо улыбнулась Кунсайту, — но мы придумали кое-что, чтобы избежать спекуляций…
— Во-первых, никакого упоминания о лордах Тёмного королевства, — живо перебила её Рэй. — Муж убитой будет простым отставным военным. И, пожалуй, вместо сына сделаем ему дочь. Надеюсь, это вас устроит, милорд?
— Вполне, — степенно ответил Кунсайт, улыбаясь уголком рта.
— Хорошо, что я уже закончил школу, — хмыкнул Зойсайт. — Меня бы точно задразнили.
— Я, конечно, очень польщена, — вставила Макото, — но не могли бы вы изменить что-нибудь в моём… э-э… двойнике? Это не лучшая реклама для моего заведения, и вообще…
— Мы уже всё продумали, — мгновенно отреагировала Рэй. — Кто там у тебя, Ами?
— Модельер, — зашелестела страницами блокнота либреттистка, — модельер с мировым именем. Я подумала — это профессия, где никто не увидит параллелей…
— Нефрита не будет вообще, — бодро продолжала Хино, — введём вместо него какую-нибудь почтенную даму. И, конечно, выкинем всю линию с Кристаллом. Пьесы о кражах драгоценностей уже всем набили оскомину. Что мы там насочиняли, Ами? Контрабанду?
— Наркотики, — отозвалась Ами, — которые перевозили на яхте.
— Мда, — одобрительно заметил Кунсайт, — лучше яхта без Джедайта, чем Джедайт без яхты.
— А ещё там будет какой-нибудь чокнутый проповедник, рассуждающий о мировом зле, — вдохновенно перечисляла Рэй, — и ещё один детектив, который ловит наркодельца, и пара респектабельных туристов…
— Одним словом, неизменными останутся только жертва и убийцы, — закончила Ами.
— Постойте! — Юмино поднялся так резко, что уронил полотенце и чудом не пролил на себя шоколад. — А как же главное действующее лицо?
— Кто же? — герои пока что не написанного мюзикла, не сговариваясь, переглянулись.
— Гурио Юмино, разумеется, — с долей укоризны промолвил Юмино, водружая на нос очки.
Соавторы на секунду задумались.
— Вообще-то мы хотели сделать вас иностранцем, — полувопросительно протянула Ами. — Лучше всего бельгийцем. Ваш французский язык, и шоколад…
— Mesdames, — наставительно изрёк Юмино, подняв указательный палец, — je suis et je resterai un Japonais*.
— Я же говорила — ему нет равных! — восхищённым полушёпотом воскликнула Макото.

---
* Сударыни, я японец и им останусь (фр.)

3 октября 2012 — 20 марта 2018