Чисто английский миди

[Jack Stapleton]

Вот оно, моё главное достижение ФБ-2012.
Жанр: фантазия, кроссовер, детектив, AU. Текст + продолжение в комментариях. Принимаю коричневые ботинки сэра Генри и кинжалы из Восточного экспресса.

УБИЙСТВО В ЗАМКЕ КЛАРИК

Из семейного архива Эркюля Пуаро

- Что за погода такая!.. – ворчал коротенький, толстенький господин, подгоняя коренастую гнедую кобылку. Дождь лил уже четвёртый день, и хотя около полудня ненадолго развиднелось, сейчас ветер снова волочил по небу тёмные тучи, предвещая очередной акт всемирного потопа. Лошадка с трудом вытаскивала ноги из раскисшей грязи, способной склеить челюсти крокодила. Сам же всадник сидел нахохлившись, надвинув шляпу на самый кончик носа, чтобы уберечь от пронизывающего ветра пышные, хотя и потерявшие прежний лихой вид, усы и крохотную эспаньолку.
- Что за страна! – продолжал он причитать с акцентом, по которому нетрудно было угадать валлона. – Клянусь девой Марией, я, кажется, пропустил тот единственный день в году, когда солнце в этой стране соизволило показаться людям на глаза!
Гнедая лошадка кивнула головой, будто в знак согласия, а на самом деле – споткнувшись о булыжник, невесть как оказавшийся посреди дороги. Мэтра Улисса Пуаро основательно тряхнуло.
Бедняга валлон схватился за поводья и, выпрямившись в седле, продолжал свою тираду с удвоенной энергией. Попало тут в равной степени и ненаблюдательному четвероногому, и кардиналу Ришелье, которому ни с того ни с сего вдруг понадобилось вызвать его обратно в Париж. И если два дня назад, трогаясь в путь, мэтр Пуаро беспокоился о том, удастся ли в такую погоду найти судно, идущее во Францию, и (что немаловажно!) не скончаться на его борту от морской болезни – то теперь его тревожила мысль куда более насущная: не придётся ли ночевать под открытым небом. Вот уже добрых тринадцать миль ему не попадалось ни малейшего признака трактира или хотя бы жилья.
- Уж не бежали ли все местные жители в Новый Свет? – риторически спросил Пуаро у своей лошадки. Та в ответ подняла морду и заржала. Проделав над собой героическое усилие и сдвинув шляпу на лоб, мэтр Улисс увидел далеко в стороне от дороги тёмный силуэт замка с одинокой островерхой башенкой.
- Пресвятая дева Мария! – расплылся в благодарной улыбке маленький валлон и, подбадривая себя мыслями о жареной камбале, хересе и яблоневых поленьях в очаге, направил лошадь напрямик через поле.
Промаявшись в седле ещё добрых три четверти часа, объехав все рытвины и вспугнув какую-то птицу, которую никогда не встречал, во всяком случае, в неощипанном и нежареном виде, мэтр Пуаро, наконец, оказался перед воротами замка. На стук долго не отзывались, но, наконец, по ту сторону ворот показалась долговязая фигура с фонарём в руке. Даже Пуаро, нечасто бывавший в Британии, с первого взгляда узнал в ней чистокровного английского дворецкого – прямого, как жердь, и древнего, как Мафусаил.
- Любезный друг, - спросил он, - не скажете ли, куда я попал?
- Это замок лорда Винтера, сударь, - сухо ответил дворецкий, с первого взгляда распознавший иностранца.
- Лорда Винтера, барона Шеффилда? Кажется, я слышал это имя. Ну вот что, любезнейший, моя лошадь устала, и засветло в порт мне не попасть. Не согласятся ли ваши господа предоставить мне кров на эту ночь?
При последних словах дворецкий критически поджал бескровные губы.
- Прошу прощения, сударь, но нынче мы ждём гостей – боюсь, вам не хватит места.
Мэтр Пуаро тяжко вздохнул.
- А далеко ли до ближайшей гостиницы?
- Миль пять по прямой, сударь. Поезжайте до живой изгороди, которой обнесены охотничьи угодья – там и будет «Зелёная бутылка».
Мэтр Пуаро задумался. Пять миль по прямой в такую погоду означают все семь, а то и десять. Неизвестно, выдержит ли такой путь его усталая лошадка, а главное – выдержит ли он сам, с обвисшими усами и пустым желудком.
- Хардкасл! – послышался за спиной дворецкого мелодичный женский голос. – Неужели мистер Грослоу уже ушёл?
- Нет, миледи, - обернулся тот. – Этот господин спрашивал дорогу к «Зелёной бутылке».
Обычное для английской жизни обращение неожиданно пробудило в памяти мэтра Пуаро знакомый образ.
- Леди Винтер?
Хозяйка замка всплеснула руками:
- Бог мой, мэтр Пуаро! Как вы здесь оказались?
- Пути его высокопреосвященства неисповедимы, - многозначительно ответил Пуаро.
- Я не видела вас после Парижа… Хардкасл, что ж вы стоите! Примите коня и скорее проводите нашего гостя наверх!
Через некоторое время, отогревшись у камина, переодевшись в чистый колет с рядом розеток на талии (последнее слово парижской моды!) и подкрутив усы, мэтр Пуаро с довольным видом посмотрелся в зеркало и собрался было засвидетельствовать своё почтение хозяевам, но тут его внимание привлекли чьи-то голоса за стенкой. Повинуясь не столько любопытству, сколько привычке ничего не оставлять без внимания – привычке, которая помогала ему распутать немало интриг на службе у его высокопреосвященства – он прислонился ухом к стене и замер.
- Так ты снова выходишь в море, Грослоу? – послышался резкий голос, принадлежащий довольно молодому человеку.
- Боюсь, нескоро, дружище Фельтон, - ответил другой голос, хрипловатый, но дружелюбный. – Уж не раньше, чем мы найдём нового корабельного врача. Эта сухопутная крыса Ловуд, еретик трусливый, как услышал, что мы идём сюда, так сразу и объявил – спишусь, мол, здесь на берег.
- Католик, что с него возьмёшь? – брезгливо хмыкнул тот, кого звали Фельтоном. – Из всех католиков, которых я знаю, ни одного стоящего человека не найдёшь. Кроме моего господина, пожалуй, - признал он. – А вот его брат… Да что там, вся семейка на короткой ноге с антихристом Бэкингемом.
- Не повезло тебе, - согласился моряк по имени Грослоу.
В дальнейшие подробности мэтр Пуаро вслушиваться не стал. Сам-то он был добрым католиком и тратить время на религиозные диспуты пуритан и всяких там прочих гугенотов не собирался. Как раз в эту минуту постучали в дверь, и на пороге появилась хорошенькая темноволосая служанка.
- Мистер Пуаро, - сообщила она, присев в реверансе, - лорд и леди Винтер просят вас пожаловать к столу.

Ещё в дверях столовой до мэтра Пуаро донёсся дивный аромат ужина. В камине приветливо потрескивал огонь, отблески его плясали на радужных стёклах витражей. Однако наблюдательному валлону сразу бросились в глаза совершенно голые стены. Должно быть, здесь висели ковры или фамильные портреты, которые по непонятной причине затем сняли.
Леди Винтер поймала его взгляд.
- Да, раньше здесь была портретная галерея, - улыбнулась она. – Но весь этот дым, чад от жаркого, свечи – они могут повредить картинам. Мы оборудовали портретную на втором этаже. Если хотите, после ужина мой супруг покажет вам свои сокровища… а пока позвольте представить вам наше общество.
Лорд Френсис Винтер, хозяин замка, оказался приветливым блондином с большими пушистыми усами и открытым лицом. Вслед за ним мэтру Пуаро представили сэра Роджера Винтера, который из-за бегающих колючих глаз совсем не походил на старшего брата, затем толстого краснолицего доктора Кросби и, наконец, Фельтона, который оказался секретарём Винтера-младшего и выглядел именно так, как и представлял себе Пуаро – как донельзя типичный пуританин.
- Если вы желаете поскорее вернуться домой, сударь, - деловито посоветовал он, - через несколько дней «Красотка Джин» отплывает в Кале.
- Фельтон знает всё и обо всех, - одобрительно усмехнулся доктор Кросби. – Только, мистер Пуаро, не вздумайте задерживаться на борту – как бы вам не уплыть из Кале в Вест-Индию! – И он засмеялся утробным смехом.
- Завтра будет завтра, господа, - вмешался лорд Винтер, - а сейчас прошу к столу!
В эту минуту в столовую вошёл Хардкасл.
- Что там? – недовольно спросил сэр Роджер. – Ещё один заблудший путник?
- Для одного вечера это было бы слишком много, - поддакнул Кросби.
- Милорд, - с поклоном ответил Хардкасл, - приехал какой-то француз. Он называет себя шевалье де Берри и желает видеть вашу светлость.
- И этот католик, - пробурчал себе под нос Фельтон.
- Гостем больше, гостем меньше, - беспечно улыбнулся лорд Винтер. – Просите, Хардкасл. И прикажите Кэт поставить ещё один прибор.
Мэтр Пуаро оглянулся и заметил, что леди Анна опустила глаза и нервно вертит на пальце перстень с большим, дымчато-синим сапфиром. Она подозвала служанку и что-то тихо сказала ей.
Через несколько минут в столовой появился гость. При виде его мэтр Пуаро испытал острый укол зависти. Даром что он считал себя большим франтом, но и то не отважился бы надеть в дорогу такой ослепительно-бирюзовый атласный жюстокор, да ещё и чулки с кружевными отворотами! Однако, переведя взгляд на лицо гостя, он не удержался от мысли, что наряд этот оказался не слишком удобным. Приезжий был мертвенно-бледен – видно, от холода, спутанная чёрная чёлка падала ему на глаза. Кланяясь хозяевам, он пошатнулся и не без труда удержался на ногах.
- Сударь, может, вам нужна помощь? – встревожился лорд Френсис.
- Не надо, господа, я здоров, - нежданный гость подошёл к камину и протянул руки к огню. – Я спешил к вам, лорд Винтер, по чрезвычайно важному делу.
Леди Анна нахмурилась и отвела взгляд.
- Прошу прощения, сударь, - решительно вмешался доктор Кросби, - но пока вы не подкрепитесь добрым куском ростбифа и бокалом крепкого вина, его светлость вас и слушать не пожелает. Вас и так ноги не держат!
С точки зрения мэтра Пуаро, совет был весьма здравый. Он и сам давно проголодался и поэтому с удовольствием принялся за рыбу. Она оказалась превосходной на вкус, хотя мятному соусу, на его взгляд, не хватало тонкости. Утоляя первый голод, он – опять-таки скорее по привычке – не забывал следить за лицами сотрапезников. Лорд Винтер безмятежно жевал, шевеля пшеничными усами. Сэр Роджер и леди Анна, напротив, ели без аппетита; младший Винтер ещё и оглядывался по сторонам, будто ожидая чего-то. Фельтон демонстративно отказался от вина и попросил стакан воды, рыбу же он пережёвывал с таким каменным лицом, как будто выполнял некую нудную, но предписанную Библией обязанность. Доктор Кросби, как все жизнерадостные люди, ухитрялся есть, пить и говорить одновременно. Что до шевалье де Берри, он, к немалому удивлению мэтра Улисса, уплетал за обе щёки, будто бы и не шатался от слабости всего несколько минут назад, и большими глотками пил вино из массивного серебряного кубка (видимо, другого в спешке Кэт не нашла). «Для француза он что-то слишком неразборчив в соусах», - отметил Пуаро, наблюдая, как таинственный гость невозмутимо отправляет в рот очередной кусок. Когда он жевал, его тонкие рыжие брови постоянно двигались вверх-вниз.
- Хардкасл! – распорядился лорд Френсис, когда рыба была съедена и слуги внесли ростбиф с йоркширским пудингом. – Принесите-ка из погреба бутылку старого кларета, которую прислал мне третьего дня епископ Шеффилдский!
Дворецкий с поклоном скрылся за дверью и вскоре вернулся с пузатой пыльной бутылкой. «Не будь этот обед до такой степени английским, он был бы восхитителен», - украдкой вздохнул мэтр Улисс, ковырнув ложкой кусок ноздреватого липкого пудинга.
- Господа! – провозгласил хозяин, явно пребывавший в праздничном настроении. - Предлагаю выпить за то, чтобы, несмотря на все раздоры и политические интриги, которые не устают плести наши господа министры, честные люди всегда могли собраться в дружеский круг у огня и воздать должное доброму вину!
- Ещё немного, братец, и вы запоёте застольную, - ехидно проскрипел сэр Роджер, но его прервал грохот и треск наверху. Сотрапезники разом повскакали из-за стола.
- Что-то упало! – крикнул доктор.
- Боже, надеюсь, не в детской… - леди Анна побледнела и схватилась за спинку стула. Лорд Винтер при этих словах изменился в лице и вылетел в коридор. Мужчины, не исключая шевалье де Берри, помчались следом.
Лорд в несколько прыжков взбежал наверх по лестнице, распахнул дверь одной из комнат на втором этаже и замер. Выглянув из-под его локтя, запыхавшийся мэтр Пуаро увидел ошеломлённую кормилицу с ребёнком на руках. Светловолосый малыш заливался слезами.
- Что произошло, Джанет? – напустился на неё глава семьи. – Что здесь упало? Почему Джонни плачет?!
- Ох, я и сама не знаю, ваша милость! – растерянно пробормотала кормилица. – Что-то свалилось за стенкой. Я и сама хотела посмотреть, но малыш так перепугался, что пришлось сперва взять его на руки…
- Это в портретной! – донёсся из коридора голос сэра Роджера.
Лорд Френсис развернулся, едва не сбив с ног Пуаро, и бросился в соседнюю комнату.
Едва заглянув внутрь, мэтр Пуаро со всех сторон почувствовал на себе неподвижные и пристальные взгляды. По его спине невольно пробежал холодок. Лишь через несколько секунд он догадался, что это всего лишь фамильные портреты, которыми увешаны стены комнаты. Один из этих образчиков камерной живописи, лежавший на полу среди обломков массивной рамы, и послужил причиной переполоха.
Лорд Френсис, не удержавшись, расхохотался.
- Так это всего-навсего мой прапрадедушка Уолтер, который служил кравчим при дворе Генриха Восьмого! Ну и напугал же он нас всех! Не хуже фамильного привидения.
- Такого нашествия католиков в приличном доме не выдержит и картина, - пробурчал себе под нос Фельтон.
- В любом случае, надо спуститься и успокоить нашу дорогую хозяйку, - посоветовал доктор Кросби, но тут из детской показалась леди Анна.
- Ну вот, мы уже не плачем, - сказала она мужу. – Я зашла успокоить Джонни.
- Я бы после такого приключения не отказался от глотка вина, - изрёк шевалье де Берри. – Тем более я не успел распробовать ваш превосходный кларет.
Хозяева и гости вернулись в столовую, где Хардкасл заново зажигал погасшие в суматохе свечи. Разобрали бокалы, причём Фельтон придирчиво отыскал свой, с водой, а шевалье де Берри первым ухватил вместительный серебряный кубок.
- Ну что ж, господа, - объявил лорд Френсис, - наша страшная история закончилась благополучно. Так выпьем же за то, чтобы житейские тревоги не омрачали нашего счастья!
Он залпом осушил свой бокал и сморщился.
- Какую же мерзость прислал мне его преподобие, - проворчал он, - вкус какой-то прогорклый.
- У вас, должно быть, во рту желчь, - возразил доктор Кросби, - вино просто отличное. Выпейте свежей воды, милорд.
- Пожалуй, - хмыкнул Винтер. – Хардкасл, подайте воды… Да что за чёрт! Как будто наелся жгучего перцу. И прикажите подкинуть дров в огонь, здесь что-то сквозит.
- Я бы на вашем месте пораньше лёг в постель, - посоветовал доктор. – В это время года всегда свирепствует лихорадка.
- Лихорадка – болезнь детей и романических героев, - съязвил шевалье де Берри, уписывая пудинг. – Когда мне нездоровится, я выпиваю подогретого вина с пряностями и наутро чувствую себя как новенький.
- Моя бабушка рекомендовала в таких случаях tisane – отвар из ромашки, - отважился вставить мэтр Пуаро.
- Господа, не беспокойтесь за меня, - с преувеличенной бодростью возразил лорд Френсис, вытирая платком вспотевший лоб. – Если даже меня где-то продуло, уверяю вас, леди Винтер вылечит меня лучше всякого доктора. Травы – её главная страсть! Не удивлюсь, если она может сварить даже зелье, которое отнимает па…
Он не договорил. Лицо его побелело и перекосилось от боли. Он попытался встать, опираясь о край стола, и вдруг рухнул на пол, опрокинув на себя тарелку и бокал.
Доктор Кросби тут же подбежал к нему.
- Немедленно перенесите его в спальню! – крикнул он Хардкаслу и Фельтону. – Нагрейте побольше воды! И приготовьте таз!
Шевалье де Берри, который в эту минуту сделал глоток вина, поперхнулся и выплюнул его прямо на свой роскошный жюстокор.
Лорда унесли наверх. Вслед за доктором Кросби ушёл и сэр Роджер. Де Берри кружил по комнате, как собака, потерявшая след. Леди Анна стояла у окна, закрыв лицо руками.
- Этого не может быть, - услышал Пуаро её шёпот. – Этого просто никак не могло случиться…
Мэтр Пуаро подошёл к стулу лорда Винтера, поднял с пола бокал, осторожно понюхал оставшееся вино и нахмурился. Отнёс бокал на камин, накрыл его батистовым платком и по очереди принялся осматривать все остальные.
Как раз в ту минуту, когда он поставил на место Фельтонов бокал с водой, в столовую вернулись доктор и Винтер-младший.
- Мне очень жаль, миледи, но я вынужден сообщить вам печальную весть, - сказал Кросби, подойдя к леди Анне. – Ваш муж только что скончался.
- Боже, - прошептала она, - помоги нам перенести страдания!
- Только не говорите, что вы страдаете, сударыня, - сквозь зубы процедил сэр Роджер. – Э, господин француз, что вы тут хозяйничаете?!
Последнее замечание, видимо, относилось к Пуаро; во всяком случае, шевалье де Берри и ухом не повёл.
- Во-первых, сударь, я валлон, - укоризненно возразил мэтр Улисс, - а во-вторых, я, как вы выразились, хозяйничаю здесь по очень веской причине: у меня есть основания полагать, что ваш брат был отравлен.
- Вы тоже так думаете? – вмешался Кросби. – К несчастью, я не сразу распознал симптомы – всё произошло слишком быстро. Но мне кажется, это похоже на отравление аконитом.
- Аконит? – задумчиво повторил мэтр Пуаро. – Моя бабушка называла его «волчьим корнем». Да, именно – горечь во рту, обильный пот, озноб, судорога… всё совпадает в точности.
Он вернулся к камину и забрал стоявший там бокал лорда.
- Я уверен, что яд был добавлен в вино.
- Но мы все его пили, - возразил Кросби.
- Кроме пуританина с рыбьими глазами, - подал голос шевалье де Берри. – Он-то хлестал воду.
- Постойте! – сэр Роджер подбежал к мэтру Пуаро. – Вы сказали про какой-то корень? Тогда и искать ничего не надо! Вот отравительница! – и он не без пафоса ткнул пальцем в невестку. – Все в доме знают, что она разбирается во всяких травах и корешках не хуже иной ведьмы!
- Неправда! – воскликнула леди Анна. – Все знают, что вы завидовали моему мужу!
- А я бы на вашем месте подпалил пятки пуританину, - гнул своё де Берри.
- Вот что бывает, когда в дом пускают еретиков-чужестранцев! – провозгласил с порога Фельтон. – Когда пришли два сына Израилевых к блуднице…
- Господа, - возвысил голос мэтр Пуаро, - сейчас не время для проповедей. Произошло убийство, и я считаю, что мы должны известить власти…
- Какие власти? – снова перебил сэр Роджер. – Мой брат сам был мировым судьёй. Да и кто поедет сюда ночью в бурю только ради того, чтобы отвезти в Тауэр эту презренную женщину?
- Прежде чем кого-нибудь отвезут в Тауэр, - строго сказал мэтр Пуаро, - мы должны установить истину. И если вы, милорд, как старший в доме, не хотите утруждать себя её поисками, позвольте мне это сделать.
- Воля ваша, - согласился сэр Роджер. – Но если вы возьмётесь нас допрашивать, извольте начать с меня. Уж мне-то есть что сказать!
- В таком случае, - объявил мэтр Пуаро, - я попрошу вас, доктор Кросби, собрать всех домочадцев в столовой. Проследите, чтобы Хардкасл запер входные двери и никто не мог покинуть замок. И, будьте добры, не оставляйте без внимания леди Винтер.
Доктор Кросби, поколебавшись, придвинул леди Анне кресло и вышел из столовой.
- А мы с вами, сэр Роджер, - провозгласил мэтр Пуаро, - поднимемся в портретную. Мне нужно кое-что проверить, прежде чем я начну допрос.
Взяв со стола подсвечник, он направился вверх по лестнице. Дверь портретной была всё ещё открыта, а злополучный портрет лорда Уолтера, кравчего при Генрихе Восьмом, так и валялся на полу. Присев на корточки, мэтр Пуаро принялся шарить в груде обломков, пока, наконец, не нашёл тот, к которому были привязаны два обрывка шнура. Он поднёс свой трофей к свече и внимательно осмотрел его.
Сэр Роджер наблюдал за валлоном, нетерпеливо притопывая ногой.
- Ну что вы возитесь! Имейте в виду, если мы упустим время, эта ехидна может убежать…
- Сударь, - невозмутимо пояснил мэтр Улисс, - вы разрешили мне провести расследование, и я буду проводить его по своей методе. Возьмём витраж в вашей столовой. Выпади из него стёклышко – и картина теряет свою красоту. Так вот, дорогой мой лорд, факты – это маленькие кусочки витража, из которых складывается картина происшествия. И если мы потеряем один уголок или, того хуже, попытаемся вставить в неё стёклышко, не подходящее ни по форме, ни по размеру… витраж не встанет в раму, как бы вы ни старались. А этот кусочек, - при последних словах в его глазах зажглись зелёные кошачьи огоньки, - этот кусочек совершенно необходимо поставить на место. Ну что ж, нечто подобное я и предполагал… Я вас слушаю, милорд.
Роджер Винтер пододвинул себе стул, стоявший у стены, знаком указал мэтру Пуаро на складной табурет. Усы маленького валлона встопорщились, но он промолчал и прошёлся по комнате.
- Вы, конечно, думаете, что я бешусь из-за наследства, - начал сэр Роджер, - к тому же вы наверняка очарованы моей невесткой. Не удивляйтесь – вся мужская половина человечества при виде её теряет рассудок. А что до меня, то я под это правило не подпадаю лишь потому, что мне кое-что известно.
Неприятная улыбка мелькнула на его крупных бесцветных губах.
- Не будем о том, что Френсис нашёл Анну непонятно где. Не будем о том, что я до сих пор не знаю, кто её родители, французы они или англичане, католики или протестанты. Не будем о том, что её частые отъезды в Париж дают пищу слухам даже в нашем уединённом поместье. Но я готов поклясться, что её прошлое совсем не подобает имени, которое она сейчас носит.
- Вы имеете в виду, что…
- Я подозреваю, что моя невестка, - лорд Винтер выдержал злорадную паузу, - скрывает некую постыдную тайну.
- Откуда у вас такие подозрения?
- Начать хотя бы с этих путешествий в Париж, - охотно пояснил Роджер. – Она ни разу не пожелала объяснить нам их цель. Если у неё там родные – почему мы ничего не знаем о них? Потом эти письма, которые она, едва просмотрев, бросает в огонь. Зачем, спрашивается? Чтобы их никто не прочитал! И наконец… - тут он встал и, подойдя к Пуаро почти вплотную, понизил голос до торжествующего шёпота, - вы видели её кольцо?
- Сапфир?
- Да-да, дымчатый сапфир. Она носит его не снимая. Но я всё-таки однажды заполучил его! Это было в ту ночь, когда родился её ребёнок, - Пуаро показалось, что Винтер намеренно выбрал такое безликое слово. – Не подумайте – мне просто хотелось узнать о ней хоть слово правды. Впрочем, единственное, что я нашёл на кольце – это клеймо ювелира. Так вот, это не английский ювелир, сударь! Кольцо было сделано в Берри!
- Хм, - задумчиво произнёс мэтр Улисс.
- Я рассуждал так, - торжествующе продолжал сэр Роджер, - если это её фамильное кольцо, почему она опять-таки не рассказывала о его происхождении? Если нет – значит, оно попало к ней нечестным путём. Видите, сударь, и я могу складывать, как вы говорите, витражи из фактов. Значит, часть её прошлого связана с Берри.
- Берри, - повторил мэтр Пуаро. – Но это не фамилия, это провинция.
- Конечно, провинция, что тут странного? – пренебрежительно заметил Винтер.
- Но ведь именно так зовут одного из гостей, - напомнил мэтр Пуаро.
- А-а! – просиял Винтер. Его колючие глазки зажглись недоброй радостью. – Ну конечно! Стало быть, этот французишка и есть тот человек, который знает тайну Анны и приехал её разоблачить. Ну так чего мы ждём? Зовите его сюда, пусть ничего не скрывает – я тоже хочу послушать!
- Непременно, - задумчиво ответил мэтр Пуаро, - но сначала мы должны закончить наш разговор. Давайте вернёмся к той минуте, когда этот достойный джентльмен, - он указал глазами на портрет сэра Уолтера, - устроил здесь переполох. Попытайтесь вспомнить, сударь, кто за кем выбежал из столовой.
- Кажется, я вас понимаю, - сэр Роджер прикрыл глаза. – Убийца ушёл последним и бросил яд в бокал, когда никто его не видел. Но и в этом случае, сударь, искать нечего! Я уходил вслед за доктором, и кроме меня, в столовой оставалась только она! – Злорадная ухмылка снова скривила его губы. – Вам это не кажется подозрительным – после того, как она громче всех кричала о ребёнке?
- Вы в этом уверены?
- В нашем обществе была всего одна женщина, - почти обиженно заметил Винтер. – Итак, я зову де Берри или сразу обоих?
- Не ставьте телегу впереди лошади, сударь, - возразил мэтр Пуаро. – Расследование ещё не закончено. Отправьте для начала ко мне вашего секретаря, Фельтона.

Чопорный пуританин, войдя в портретную, едва удостоил мэтра Улисса взглядом, на который маленький валлон ответил улыбкой.
- Поверьте, я вас понимаю, сударь. Отвечать на вопросы чужестранца, да ещё паписта, вам, конечно, претит.
- Я здесь потому, - едва раздвигая губы, изрёк Фельтон, - что господу превыше всего угодна истина. Однако я не пойму, почему вы расспрашиваете нас поодиночке, точно презренных старцев, оклеветавших Сусанну?
- Я вас вовсе не подозреваю, - мэтр Пуаро был сама мягкость. – Такова моя метода, и я горжусь тем, что она частично заимствована у пророка Даниила… Ведь верно? Как верно и то, что ваш товарищ Грослоу служит на «Красотке Джин» в чине не ниже боцмана.
Фельтон воззрился на собеседника с таким выражением лица, будто узрел перед собой вышеупомянутого пророка или хотя бы Сусанну.
- Ничего удивительного, - заверил его мэтр Пуаро, - я случайно услышал часть вашего разговора и потому без труда догадался о причине вашей осведомлённости по части отплытия судов. А о простом матросе здесь вряд ли проявили бы такую заботу… Но меня сейчас больше интересует другое – почему о нём заботится леди Винтер?
Фельтон помялся.
- Хотя восьмая заповедь гласит: «Не произноси ложного свидетельства», но если вы подозреваете… Клянусь, я бы никогда не подумал. Видите ли, всё началось ещё год назад. В тот вечер Грослоу заехал ко мне перед отплытием на Мартинику и рассказывал о вест-индских колдунах, которые якобы своими зельями могут лишить человека памяти. Я в вере твёрд и решительно не одобряю всех этих языческих суеверий, но миледи, случайно услышав наш разговор, проявила к нему странный интерес. Кончилось это тем, что Грослоу (не задаром, конечно) пообещал всеми правдами и неправдами раздобыть той сатанинской травы, которая отнимает память.
- Вот как… - мэтр Пуаро подкрутил кончики усов. – Право, это становится всё любопытней… Вы случайно не запомнили из рассказа мсье Грослоу – ядовита ли эта трава?
- Я секретарь, а не знахарь, - с прежней надменностью отчеканил Фельтон. – Меня в последнюю очередь интересует, как действует зелье нечистых язычников. Травами в доме увлекается только миледи. С другой стороны, - он позволил себе улыбнуться, видя столь явную недогадливость собеседника, - если бы люди умирали от этой травы, как можно было бы узнать, что они лишились памяти?
- Превосходно! – воскликнул мэтр Улисс. – Вот слова здравомыслящего человека! Так значит, в этот вечер Грослоу привёз леди Винтер пресловутое зелье?
- Он приехал ещё в полдень, - уточнил пунктуальный пуританин. – Миледи ждала его с самого утра. Правда, он поспешил уехать, не дождавшись ужина, хотя и миледи предлагала ему остаться. Видите ли, капитан в любую минуту мог послать Грослоу в Лондон за новым корабельным врачом – их медик по имени Ловуд ещё в Кале объявил, что хочет оставить службу.
- Должно быть, получил более выгодное место?
Фельтон даже перекрестился:
- Вы часом не балуетесь колдовством?
- Я? Боже сохрани, я добрый христианин. Или я опять угадал?
- Он действительно получил какое-то письмо, которое ждало его в Кале. А потом только и болтал, что жизнь теперь повернётся по-новому: дескать, с качкой и солониной покончено. Так, во всяком случае, рассказывал Грослоу. Он ещё удивился, что они с Ловудом получили письма одновременно. Ловуду честный труд всегда претил, - заметил Фельтон с категоричностью апостола Павла.
- Любопытно, - пробормотал мэтр Пуаро. – Не знаю пока, к чему это, но всё это любопытно… И вот ещё что, мсье Фельтон: у вас хорошая память – скажите, в каком порядке выбежали гости из столовой, когда упала картина.
- Первым был его светлость, - наморщив лоб, ответил секретарь, - потом вы и доктор Кросби… а, нет, сэр Роджер. Я выбежал вслед за сэром Роджером, и доктор ещё оставался в зале. Что до расфуфыренного французика, я слышал, как он звенит шпорами у меня за спиной.
- А леди Винтер?
- Я не видел миледи до той минуты, как она вдруг вышла из спальни сэра Джона. (Мэтр Пуаро не сразу понял, что так церемонно Фельтон величает годовалого наследника Винтеров).
Мэтр Пуаро призадумался. Кто-то всё-таки сказал неправду – господин или секретарь?
- Благодарю вас за ваш рассказ. И будьте добры, попросите шевалье де Берри подняться сюда.
Судя по выражению лица, с которым Фельтон вышел из комнаты, просьбу эту он собирался передать куда менее любезным тоном.

Comments

[Jack Stapleton]

Шевалье де Берри вошёл в портретную изящной походкой великосветского человека. Приподняв рыжеватые брови, он смерил маленького валлона высокомерным взглядом.
- Сударь, - строго произнёс мэтр Пуаро, - вам придётся говорить откровенно.
- Вы требуете откровенности от меня, от дворянина? – сквозь зубы процедил француз.
- Мы в Англии, - напомнил Пуаро, - а убийство в этой стране – поступок дурного тона. Вам же будет лучше, если вы очиститесь от подозрений.
Де Берри пожал плечами:
- Я и так чист. Впрочем, спрашивайте.
- Прежде всего, «де Берри» - это ваше настоящее имя?
- Скажем так: это имя, которым я предпочитаю зваться. Настоящее всё равно вам ничего не скажет обо мне.
- Положим. Что же привело вас в замок Кларик?
- Это тайна, которая должна была остаться между мной и лордом Винтером. Дальнейшая её судьба зависела только от него.
- Но лорд Винтер мёртв, - прервал Пуаро, - возможно, потому, что не должен был узнать вашу тайну. Расскажите же мне всё без утайки, пока мы все вокруг вас ещё живы.
Де Берри прошёлся по комнате и, понизив голос, произнёс:
- Вы знаете, откуда взялось кольцо леди Винтер?
- Оно было сделано ювелиром из Берри.
- Именно, - подтвердил шевалье, - но вряд ли кто-то знает, что хозяин этого кольца – я.
- Каким же образом оно попало к леди Анне?
- Это долгая, печальная история. Но, раз вы так настаиваете, извольте слушать. Эта молодая женщина была когда-то столь же прелестной молодой девушкой и моей невестой. Я подарил ей это кольцо в знак нашего союза. Однажды я дрался за неё на дуэли с маркизом де… впрочем, не буду упоминать его имени. Я убил его. Проклятый эдикт! – мне пришлось бежать в Испанию. Я не думал о своей древней фамилии, о родовом богатстве… лишь бы Анна была со мной рядом. Но я больше не увидел её.
- Понимаю, - кивнул Пуаро. – Она не захотела делить с вами изгнание.
- Вместе с ней исчезло то самое кольцо и прочие фамильные драгоценности, - мрачно прибавил де Берри. – Женщина, ради чести которой я поставил себя вне закона, была воровкой.
- И это та тайна, которую вы хотели открыть лорду Винтеру?
- По-вашему, этого мало? Шесть лет я разыскивал эту проклятую ехидну и вдруг узнал, что она живёт здесь, в Англии!.. Первым моим побуждением было подослать к ней убийц. Но тогда бы её предательство умерло вместе с ней. И я рассудил иначе. Три дня я скакал сюда, загнав коня, но всё равно опоздал!
- А письма? – перебил мэтр Улисс. – Те, что она жгла, не читая? Их писали вы?
- Я не сомневался, что она так и делает, - неприятно усмехнулся шевалье. – Это лишь доказывает, что я вовремя в ней обманулся.
Мэтр Пуаро со вздохом посмотрел на тёмное пятно от вина, расплывшееся по жюстокору француза.
- Я вижу, вы так и не распробовали вино за ужином. Его вкус не показался вам странным – горьким, например, или жгучим?
- Вино как вино… впрочем, у него был слабый привкус сена или, скорее, травяного настоя.
- Странное дело, - прокачал головой мэтр Пуаро. – Тогда вот что: вы помните, кто за кем выбежал из столовой, когда упала картина?
- Я был одним из последних, - усмехнулся де Берри. – Первым был покойный, а дальше – не помню. Попробуй разглядеть, кто есть кто в этой чёртовой темноте! Помню только чьё-то пыхтение прямо над ухом, когда бежал по коридору. Но последней в столовой оставалась леди Винтер.
- Ну что ж, благодарю вас, сударь. Если вас не затруднит, велите дворецкому прислать ко мне горничную её светлости. И пусть захватит из столовой ваш серебряный кубок.

Когда через несколько минут Кэт появилась на пороге комнаты, бережно прижимая к груди массивный кубок, мэтр Пуаро, стоя к ней спиной, вертел в руках обломок рамы.
- Дитя моё, - попросил он, не оборачиваясь, - нет ли у вас случайно ножниц?
- Вот, пожалуйста, - горничная вынула из висевшего на поясе мешочка небольшие ножницы. Пуаро взял их и внимательно осмотрел.
- Да, их давно не точили, - удовлетворённо произнёс он. – Ну а теперь, моя милая Кэт, настало время объяснить, зачем вы перерезали шнур, на котором висел портрет сэра Уолтера?
- Господи Иисусе! – всплеснула руками Кэт. – Значит, правду говорил Фельтон, что вы знаетесь с нечистой силой?
- Если мне кто-то и подсказал правду, то только маленькие кусочки витража, - усмехнулся валлон. – На самом деле всё очень просто. Вот этот стул, который передвинул сэр Роджер, изначально стоял у стены прямо в том месте, где висел портрет – видите в стене гвоздь? А во-вторых, - он протянул Кэт обрывки шнура, - концы слегка разлохмачены, но не так, как если бы верёвка перетёрлась. Значит, её надрезали тупыми ножницами, чтобы через несколько секунд она лопнула под тяжестью самой картины. Я сразу понял, что тут замешан кто-то из слуг – но мужчины не носят с собой ножниц. Тогда мне пришло в голову проверить вас – и я не ошибся.
- Боже мой, сударь, только не говорите сэру Роджеру! – умоляюще всхлипнула девушка. – Он ведь обвинит во всём меня! Видит бог, я не хотела, чтобы кто-то причинил зло бедному милорду. Я всего лишь сделала то, о чём меня попросила леди Анна…
- Леди Анна, - хмуря брови, повторил мэтр Пуаро. – А она не говорила, зачем ей это понадобилось?
- Ну разве бы она рассказала такое служанке? – Кэт шмыгнула носом. – А если бы и рассказала, я бы всё равно никому не сболтнула, хоть режьте меня! Этот тип, скажу я вам, сам виноват! Уж сколько слёз она пролила из-за его проклятых писем! Вот и сегодня конюх из «Зелёной бутылки» передал одно. Миледи сожгла его в камине и сказала, что как раз успеет приготовить для него к ужину… ой! Я же обещала никому не рассказывать!
- Продолжайте, дитя моё, - мягко сказал Пуаро. – Может быть, эти слова не так опасны для вашей госпожи, как вам кажется. Кому же она готовила сюрприз к ужину? Шевалье де Берри?
- Да-да! Тому разодетому господину, который пил вот из этого кубка.
- Кстати, о кубке. Дайте-ка его сюда, - мэтр Пуаро внимательно обнюхал содержимое. Запах был незнакомый и слабый, с еле ощутимой травянистой ноткой. – Что ж, я так и подозревал. Всё начинает сходиться. А скажите, вы поставили этот кубок на стол специально по приказу миледи?
- Откуда вы всё знаете, сударь? В самом деле, когда Хардкасл пошёл открывать ворота, миледи подозвала меня и велела поставить господину де Берри кубок, не похожий на остальные. Я и взяла этот... лорд Винтер купил его в прошлом году в Йорке.
- И тогда же она попросила вас уронить картину?
Кэт молча кивнула.
- Всё сходится… и в то же время ничего не объясняет! – с раздражением в голосе воскликнул мэтр Пуаро. – Вот что: кто ещё мог знать, что вы приготовили этот кубок шевалье де Берри, а не лорду Френсису, например?
- Нет, милорд, все были в столовой, когда я принесла прибор и поставила с краю. Я говорю о гостях, конечно… в коридоре был только Хардкасл, он отчитывал младшую горничную Джуди за то, что она плохо вымела за портьерами. Он даже не обернулся в мою сторону.
- За какими такими портьерами? – прервал её Пуаро.
- Ну, там, в коридоре между столовой и лестницей есть маленькая ниша, в которой стояли когда-то рыцарские доспехи сэра Седрика или как его там… вон его портрет, в дальнем углу. Он жил триста лет назад. Потом доспехи переставили в холл, а нишу завесили портьерами. Хардкасл всегда сердится, если там забывают прибрать, - объяснила Кэт.
Маленькие, с кошачьей прозеленью глаза мэтра Улисса оживились и заблестели.
- Немедленно отведите меня туда, дитя моё, - сказал он, бросив на пол обломок рамы.

[Jack Stapleton]

Как на грех, свечу по пути задуло сквозняком. На лестнице было темно, и лишь по взволнованному шуму голосов, который в этих старых стенах искажало эхо, можно было догадаться, что совсем рядом внизу находится столовая. Сам Пуаро едва поспевал за Кэт, чьи белые рукава служили ему ориентиром.
- Надо принести огня, - проворчал он.
Кэт уже спустилась вниз, и тут мэтр Пуаро услышал её душераздирающий визг:
- Ай! Сударь, там лежит кто-то!
Пуаро подбежал к ней и едва не споткнулся обо что-то большое и мягкое. В глубине коридора распахнулась дверь столовой – оттуда, видно, услышали крик – и маленький валлон разглядел на полу неподвижное и ещё тёплое тело доктора Кросби.
- Что там такое? – в дверях показался сэр Роджер со свечой в руке.
- То, чего я боялся, - хмуро ответил мэтр Пуаро. – Я же велел никому не выходить из столовой без моего распоряжения!
- Видите ли, минут пять назад Анна вышла в коридор следом за Кэт, а когда вернулась, ей вдруг стало дурно, - сквозь зубы процедил сэр Роджер. – Доктор Кросби пошёл за своим сундучком, и я только сейчас подумал, что это он не спешит.
Мэтр Пуаро приподнял голову несчастного доктора.
- Если он и жив, то надежды мало, - вздохнул он. – Похоже на падение с лестницы.
При этих словах сэр Роджер, точно спаниель, почуявший утку, метнулся наверх по лестнице и, наклонившись, внимательно осмотрел перила. Через минуту он выпрямился. Его колючие глаза торжествующе заблестели.
- Я вам говорил! – с триумфом в голосе воскликнул он. – А вы – «витраж, мелочи…» Когда в доме есть такая гадина, то не нужно быть сыщиком. Вот! – он держал в руке кусок толстой шерстяной нитки.
- Ох! Это же из корзинки Джанет! – узнала Кэт. – Она вязала маленькому лорду синее одеяльце…
- В детскую сегодня вечером входила только леди Винтер, - медленно, будто сам не веря своим словам, повторил мэтр Пуаро.
- Я должен сказать вам ещё кое-что, - сурово произнёс Винтер, увлекая валлона вверх по лестнице. – Она единственная, кто желал смерти доктору Кросби.

Пока Кэт и Джанет дежурили у постели несчастного Кросби, Винтер-младший и мэтр Пуаро стояли за дверью.
- Мне и в голову не могло прийти, что причина в этом, - рассказывал сэр Роджер. – Но однажды доктор Кросби поделился со мной своими опасениями. Он не знал, как сказать об этом моему несчастному брату.
Пуаро поймал его взгляд.
- Это касается… наследника? – уточнил он.
- Увы, вы опять правы, - вздохнул сэр Роджер. – Доктор долго размышлял об обстоятельствах, которые сопутствовали рождению Джона Френсиса… и всё больше убеждался, что этот ребёнок не сын моего брата.
- Он подкрепил чем-то свои предположения? – спросил Пуаро.
- Он что-то говорил о времени… расхождение в месяц или даже полтора. К несчастью, мы не успели закончить разговор. Но Кросби был полон решимости открыть бедному Френсису глаза на правду.

Сэр Роджер прошёл прямо в столовую, а мэтр Пуаро, нарочно отстав, задержался в коридоре. Правая рука его коснулась пропылённого бархата. Это и были портьеры, о которых говорила Кэт. Мэтр Улисс раздвинул их и посветил на пол. Присвистнул, наклонился и пробормотал себе под нос:
- А вот теперь всё сходится.

Огонь в камине почти погас, и бледная тень Хардкасла, ворошившего кочергой угли, качалась на стене. Леди Винтер сидела в углу, сжавшись, как зверёк в клетке. Шевалье де Берри расхаживал из угла в угол с возрастающим нетерпением. Сэр Роджер окинул комнату недобрым взглядом и, усевшись в кресло брата во главе стола, налил себе кларета.
- Где вы пропадали, сударь? – чуть свысока поинтересовался он у мэтра Пуаро. – Ведь всё уже ясно, разве не так?
Прежде чем ответить, мэтр Улисс подошёл поближе к камину и заботливо отряхнул колени от пыли.
- Позвольте мне изложить события, милорд. Впрочем, для начала я готов отдать вам дань уважения и изложить ту версию, которая всё время была на поверхности. Итак, лорд Френсис Винтер убит. Отравлен аконитом, действие которого нетрудно списать на лихорадку. Мы знаем, что яд был добавлен в бокал с кларетом. Мы можем также с уверенностью сказать, что это произошло в ту минуту, когда все в суматохе выбежали из столовой. Если так, то сама собой напрашивается мысль, что яд подлил тот из нас, кто ушёл последним. Те, с кем я успел побеседовать, назвали его имя – точнее, её. Леди Винтер.
Леди Анна вздрогнула и крепко стиснула пальцами сапфир в кольце.
- Сэр Роджер сообщил мне, что вы, миледи, скрываете своё прошлое. Я уважал ваше право на тайну в Париже, где нам доводилось встречаться в Пале-Кардиналь, но здесь, когда речь идёт об убийстве, совсем другое дело… Мистер же Фельтон поведал мне о вашем желании, сударыня, получить зелье, отнимающее память. Нужный ингредиент привёз вам из Вест-Индии боцман Грослоу.
- И вы меня осуждаете, - уронив голову на руки, тихо сказала миледи.
- Я ещё не закончил, - возразил мэтр Пуаро. – В самом деле, ваше поведение, сударыня, внушает подозрения, точнее, внушало бы в том случае, если бы жертвой намечался шевалье де Берри!
- Я?! – вскричал шевалье, вытаращив глаза от изумления и страха.
- Судите сами: утром леди Винтер получает письмо, в котором, как я полагаю, вы сообщаете о приезде и грозите раскрыть пресловутую тайну. В полдень приезжает Грослоу и привозит вест-индское зелье. К ужину оно уже приготовлено, и леди Винтер распоряжается поставить для вас отдельный кубок. Она же подстраивает падение картины с помощью Кэт и, когда все убегают из столовой, подливает в серебряный кубок зелье. Словом, делает всё, чтобы никто не пострадал, а вы лишились памяти. Боюсь, тем лучше для вас, - тут он деликатно вздохнул, - иначе бы вы оскандалились с вашей высосанной из пальца историей, герцог Бэкингем!
Тут уж с мест повскакали все. Сэр Роджер опрокинул недопитый бокал себе на ботфорты. Хардкасл, не утратив ни капли профессиональной выдержки дворецкого, с грохотом уронил кочергу в огонь.
Шевалье де Берри нервно расхохотался.
- Да, я Бэкингем! К чему скрывать? Но, чёрт возьми, как вышло, что меня разоблачили вы, а не мои старые знакомые Винтеры?
- Вас подвели две мелочи, сударь. Первое – вы не довели до ума свой маскарад. Рыжие брови при чёрных волосах и усах выглядят странно, вы не находите? И второе – ваш рассказ. В него вкралась одна-единственная ошибка. Пусть Франция ваш враг, но надо же хоть немного знать её законы! Шесть лет назад эдикта о запрете дуэлей не было и в помине. После этого мне достаточно было вспомнить, где я мог видеть человека, похожего на вас, но с рыжими волосами. Ну что ж, может быть, ваша светлость соизволит объяснить, зачем понадобился весь этот спектакль?
- Эта женщина слишком больно задела моё самолюбие, - почти обиженно объявил Бэкингем. – После того, как сэр Роджер в минуту откровенности поведал мне о Берри и кольце, у меня сложился план мести. Я и не подозревал, что этот дурацкий эдикт спутает мне все карты!
- Но леди Винтер догадывалась, что вы не тот человек, который мог знать об её прошлом, - возразил мэтр Улисс, чуть подмигнув миледи. – Во всяком случае, она приготовила вам хороший урок. Счастье ещё, что сверхъестественные свойства вест-индского растения сильно преувеличены…

[Jack Stapleton]

- Ну хорошо, - не сдавался сэр Роджер, - с этим всё понятно, но самое-то главное остаётся загадкой? Кто убил моего брата, если не она?
- Здесь был бы уместнее другой вопрос: зачем? – возразил мэтр Пуаро. – Леди Винтер любима и счастлива, у неё растёт сын-наследник – словом, она ничем не рискует. Есть мотив и у брата, но как быть с препятствием в лице того же наследника? А ведь у вас, сэр Роджер, был в арсенале бескровный и вполне осуществимый способ стать единственным наследником брата: убедить его, что Джон Френсис – не его сын. Доказательства тому якобы имелись в распоряжении доктора Кросби.
- Почему «якобы»? – усмехнулся Винтер-младший.
- Это ложь! – возмущённо воскликнула леди Анна.
- И что самое любопытное, - продолжал мэтр Пуаро, - было бы естественно со стороны Винтера поделиться своими опасениями сразу же, но речь о них зашла только после покушения на самого доктора Кросби. А почему? Уж не потому ли, что доктор Кросби, оставшись наедине со мной, мог их опровергнуть?
Сэр Роджер, упёршись ладонями в стол, в упор смотрел на маленького валлона.
- На что это вы намекаете? – гневно спросил он.
- Вы не хотели убивать своего брата, сэр, - спокойно, с расстановкой ответил мэтр Пуаро. – Вашей мишенью был доктор Кросби. При его апоплексическом сложении смерть от удара вполне возможна. Он единственный врач в замке, так что никто, кроме разве что леди Анны, не сможет определить яд. Но разве ей поверят? Ведь после его внезапной смерти ваше заявление прозвучит как гром среди ясного неба! Даже лорд Френсис не усомнился бы, что растит чужого ребёнка. Леди Анна обречена, а вы – единственный наследник безутешного брата.
Вся краска отхлынула от лица сэра Роджера.
- Но, чёрт возьми, - процедил он дрожащим от негодования голосом, - как, по-вашему, я добавил яд в бокал, если Фельтон и… милорд Бэкингем видели, как я выбежал из столовой?
- Здесь мне помогла случайная фраза, брошенная горничной Кэт, - не без самодовольства ответил мэтр Пуаро. – Она сказала, что в коридоре есть ниша, откуда младшая горничная иногда забывает вымести пыль. Я проверил эту нишу и нашёл на полу в пыли чёткие следы ботфорт. Именно сюда вы спрятались, выбежав в коридор на глазах у всех. Дождавшись, когда из столовой выйдет леди Анна, вы вернулись и влили яд в один из бокалов. Однако гости разобрали бокалы как пришлось – за исключением только Фельтона, который пил воду, и герцога, у которого был особый кубок. А чтобы мои утверждения не звучали голословно – я заметил на ваших ботфортах следы пыли. Вы, конечно, ловко попытались смыть её, пролив на себя вино, но одного маленького кубка недостаточно, чтобы уничтожить все следы.
- Тогда как бы я ухитрился привязать нитку на лестнице? – усмехнулся сэр Роджер, пытаясь за издёвкой скрыть охватившее его беспокойство.
- Пряжу вы украли из детской после нашего разговора в портретной, - вещал мэтр Пуаро. – Между вашим уходом и появлением Фельтона прошло больше времени, чем между уходом Фельтона и появлением лорда Бэкингема. Я также уверен, что не леди Винтер, а вы ухитрились выскользнуть из комнаты после ухода Кэт, когда послали доктора Кросби наверх за лекарствами.
- Мэтр Пуаро прав! – гневно вступила леди Анна. – Хардкасл может подтвердить, что я не покидала комнату!
- Кто поверит вам и слуге! – огрызнулся сэр Роджер.
- Но суд поверит мне, - подкрутив ус, возразил мэтр Пуаро.
В коридоре раздался возбуждённый топот, и на пороге появилась запыхавшаяся Джанет.
- Сударь! – выпалила она. – Мистер Кросби очнулся! Дайте скорее вина!
- Ну что ж, думаю, наши сомнения по поводу юного Джона Френсиса скоро рассеются, - по-кошачьи улыбнулся мэтр Пуаро. – И если мне позволено будет высказать ещё одно соображение – не спешите брать на службу доктора Ловуда, который, подозреваю, уже скоро постучится в ваши ворота. Ведь вы, сэр Роджер, наняли его в письме, которое отправили в Кале, чтобы он подтвердил ваши измышления, не так ли?
- Последнее слово всё равно скажет король Карл, - процедил сэр Роджер и демонстративно отвернулся.

Гнедая кобылка мэтра Пуаро, уже осёдланная, стояла у ворот. Валлон уже взялся за повод, когда к нему подошла леди Анна.
- Вы спасли меня, мэтр Пуаро, - сказала она звенящим от волнения голосом, - и моего сына.
- Это было не так уж трудно, - с довольной улыбкой ответил мэтр Улисс. – Но, думаю, ваше счастье, что лорд Френсис не узнал ни лжи, ни тем более правды. Или я ошибаюсь?
Миледи рассмеялась тихим загадочным смехом.
- Когда-нибудь я расскажу вам мою подлинную историю.
Мэтр Пуаро, покряхтев, взобрался в седло. От ворот, петляя, вела через поле извилистая грязная тропинка. Над горизонтом снова собирались тёмные тучи, а вскоре не замедлил начаться и дождь.
- И будь я неладен, - с чувством воскликнул наш валлон, - если моя нога ещё раз ступит на английский берег!
Откуда же ему было знать, что через каких-нибудь триста лет его дальний потомок обоснуется в этих краях и будет раскрывать тайны в таких же благородных семействах…

[lady orbit]

Jack Stapleton, это было прекрасно

[Венделин]

Прекрасно и удивительно.
Серые клеточки сквозь века...

[WinterBell]

Jack Stapleton, спасибо за эту прелесть) Помню восторженные отзывы на оффлайне - это была такая гордость за команду!

[Flos Atra]

Обалдеть. Начинаю перечитывать работы команды - этот фанфик один из самых-самых полюбившихся

[helen stoner]

Интересно ))

[Irene-Assole]

А я пока не читала, но обязательно прочитаю. Теперь можно будет спокойно читать всё, что не успела прочитать во время ФБ.

[Jack Stapleton]

Irene-Assole, приятного чтения всего-всего)

[Irene-Assole]

Jack Stapleton, спасибо!

[natbaeva1960]

Такая вещь - и не в "Штаб- квартире"... Почему-у-у???

[Jack Stapleton]

natbaeva1960, будет и там)