Я иду сквозь тебя, пока есть мои силы, даже если уже никуда не иду...
Глава 7
МЁРТВЫЙ СТРЕЛОК
читать дальше— Алло, Петер? Как ты, отдыхаешь? Как море? Ну-ну… Поздравляю! А как там с пивом?.. Ещё лучше! Слушай, Хел, у нас к тебе дело…
Красный «форд» держал путь в сторону Егерсталя. Бёк снова сидел за рулём, а Алекс вёл переговоры по сотовому телефону.
— Да нет, с чего ты взял?.. Просто, кажется, нашему приятелю не повезло с прислугой. У вас в гостинице никогда не работал такой Фридрих Зегель?.. З-е-г-е-ль. Агентство? Венское какое-то. Но он высококлассный дворецкий и повар. Такие ведь на счету, верно?.. Ну хорошо. Будем ждать. Обязательно… Пока! Ну, Рекс, — Алекс убрал телефон, — Хел передаёт тебе большой привет. Искать этого Зегеля будет непросто, мы ведь даже не знаем его прежней работы. Но Хел постарается.
Из-за холмов показались крыши деревни. Домики с палисадниками выстроились вдоль дороги, похожие на слегка зачерствевшие пряники. По извилистой улочке друзья добрались до круглой деревенской площади, по периметру которой располагались костёл, аптека и несколько магазинов. Немного поодаль в тени двух дубов стояло приземистое здание деревенской пивной с черепичной крышей. На вывеске, которую, как видно, не раз уже подновляли, был нарисован лихой усатый детина в тирольской шляпе. В одной руке он держал громадное ружьё с невообразимым раструбом, а другой поднимал над головой пёстрого фазана. Надпись справа, вырезанная готическими буквами, гласила: «Бравый браконьер».
— Я смотрю, этот род деятельности у местных в почёте, — прокомментировал Бёк, паркуя машину.
Внутри было жарко. Пахло хмелем, свежим хлебом и жареным салом. Человек пять уже разместились за столиками и не спеша потягивали пиво из тяжёлых керамических кружек. За стойкой скучала, подпершись локтем, полная кумушка в блузке с широченными рукавами.
— Две кружки светлого, — заказал Алекс, — две порции сосисок с горчицей и одну — без.
— А это для кого? — не поняла барменша.
Рекс недовольно гавкнул и, встав на задние лапы, водрузил передние на стойку.
— Э, не жирно ли будет? — опешила барменша.
Рекс смерил её презрительным взглядом и с ворчанием прошествовал к столику у окна.
— С характером он у вас, — проворчала барменша и наполнила две кружки.
Друзья разместились за столиком, который облюбовал Рекс, и воздали должное пиву.
— Сюда бы ещё по булочке, — заметил Бёк, — и можно подумать, что мы на работе. А у тебя версия появилась, или я сильно ошибаюсь?
— Не ошибаешься, — Алекс глотнул пива. — Ты сам заметил, что браконьеры здесь в почёте. Что-то вроде местных Робин Гудов.
— И что?
— Сложи два и два. Бергхаммер говорил, что такой выстрел под силу только очень меткому стрелку.
— Думаешь, убийца — кто-то из деревенских? А мотив?
— Мотив приложится, как говорил мой прежний шеф. Зато очень даже вероятно, что он знает геннинговскую легенду и мог выбрать такую маскировку. Словом, Кристиан, допивай пиво и идём к Бергхаммеру — расспросим его насчёт здешних браконьеров.
Рекс проглотил последнюю сосиску и носом подтолкнул миску в сторону стойки.
***
— Вы тоже об этом подумали? — Бергхаммер отложил газету. — Я как раз перебирал в уме, не мог ли ваш приятель перейти дорогу кому-нибудь из местных.
— А много здесь браконьеров? — уточнил Брандтнер, пододвигая себе стул.
— Не так много, как раньше. Лет двадцать назад ими кишела вся округа. А сейчас дичь выбили, рыбы осталось только на любителей с удочками, так что все они попрятали ружья на чердаки и ищут себе занятие поприбыльней. Но вот кое за кем по-прежнему глаз да глаз нужен.
— Например? — оживился Бёк.
— Я как раз подумал про Уве Хольца, — задумчиво ответил комиссар. — Есть у нас такой парень в деревне, можно сказать — потомственный браконьер. Его дед подорвался на динамитной шашке, когда глушил рыбу в Дунае. Сам Уве отсидел три года за браконьерство. Но потом вышел из тюрьмы и вроде бы взялся за ум, женился, завёл слесарную мастерскую. Правда, случилась с ним одна тёмная история. Уве приревновал жену к леснику — между ними и без того особой дружбы не было. До драки так и не дошло, но через несколько дней лесник совершал обход и посреди широкой просеки вдруг свалился замертво. Когда его нашли, у него во лбу сидела пуля. И ни следов, ни гильз рядом не оказалось. Подумали, конечно, на Хольца, который как раз проходил по лесу с ружьём, да только как бы он наповал убил человека, не выходя на просеку? А поверить, что он попал леснику прямо между глаз со ста метров — это что-то из области фантастики. — Он задумчиво оглядел собеседников и продолжал: — Лично я всегда подозревал, что Хольц всё-таки ухлопал соперника, но не факт, что в это поверит прокурор, не говоря уж о присяжных. И если уж выбирать из тех, кого я знаю, застрелить человека через витраж в темноте одному Хольцу и под силу.
— Далеко он живёт? — перебил Брандтнер.
— На самом краю деревни. Дом у них с жёлтой крышей. Во всяком случае, хозяйку его вы дома застанете. Только имейте в виду, Кари зубастее вашего Рекса. Её даже полицейские побаиваются.
— Спасибо, коллега, мы ещё заглянем, — Алекс быстро встал, пожал Бергхаммеру руку и вышел из кабинета.
— Куда это мы так спешим? — удивился Бёк, догоняя его.
— А ты разве не понял? К Уве Хольцу.
— Могли бы расспросить Бергхаммера поподробнее, — вздохнул Кристиан. — Чего нестись-то, как на пожар?
— Метод Шерлока Холмса, — наставительно пояснил Алекс. — Габи вчера утром говорила, что в деревне пропал слесарь. А теперь получается, что этот слесарь и есть Хольц. Он же самый меткий стрелок в округе. И у такого человека нет алиби в день убийства. Вникаешь?
— А если оно есть? Ну, алиби?
— Тем более надо проверить. Идём-идём, заодно и пиво из твоей головы выветрится.
***
Дом с жёлтой крышей стоял немного поодаль от других. Вблизи он (что, наверное, было справедливо и для всех деревенских домов) гораздо меньше походил на пряник. Калитка была приоткрыта. У забора грудой валялись ящики, обрубки досок и всякий хлам. Хозяева не то затеяли уборку, не то и вовсе собрались переезжать. Вокруг дома густо росли, переплетаясь между собой, кусты шиповника и смородины; тёмные набухшие ягоды гнули ветки к земле.
Из-за угла дома показалась молодая женщина в ситцевом переднике, с длинной выгоревшей косой. Она бережно несла перед собой пустой жестяной таз.
При виде двух незнакомцев с собакой её лицо сразу стало хмурым и напряжённым.
— Чего вам надо? — нелюбезно вопросила она, держа перед собой таз, как щит.
— Доброе утро, фрау Хольц, — Бёк, подталкиваемый Алексом, изобразил улыбку в тридцать два зуба. — Мы… эммм… гости герра Геннинга из Старой усадьбы. Вы не знаете, где ваш муж?
— Я? — Кари Хольц выронила таз. — Откуда мне знать? Это сокровище уже третий день не появляется. Попадись мне тот урод, что подсунул ему деньги!
— Он получил деньги? — уточнил Бёк.
— Да по мне, лучше бы они провалились! — отрезала хозяйка. — Не такой уж мой Уве и пропащий был, хоть и сидел в тюрьме. А теперь поди ж ты! Принёс домой вот такенную пачку денег, — она показала пальцами, явно преувеличив размер пресловутой пачки, — и как сквозь землю вместе с ней провалился. Хоть бы на хозяйство оставил, скотина!
— А Уве не сказал, откуда они взялись?
— Раз спрашиваете, похоже, не от вас, — буркнула фрау Хольц. — Уж лучше б я знала, куда они девались. С мужика станется и вдвое больше прогулять, — она выразительно вздохнула.
— А ружья он с собой не взял? — допытывался Кристиан.
— Вы что, намекаете, он за старое взялся? — взъерошилась Кари. — Вот уж за Зелёного Охотника, чтоб его разорвало, мы не в ответе! Поганое вообще это место — Старая усадьба, — прибавила она уже чуть более дружелюбно, — и дела там творятся непонятные. Говорят, старая фройляйн Геннинг — тётка покойной фрау — всё рвалась отсюда, замуж хотела выйти, а перед самой свадьбой вдруг померла. Так её и похоронили во всём белом… Э, — она вдруг обернулась, — а где ваш приятель с собакой?
Бёк и сам не заметил, как оказался с хозяйкой дома один на один. Оглянувшись, он заметил Алекса — тот подошёл к ним, волоча за ошейник упирающегося Рекса.
— Никак не могу с ним сладить, — доверительно сообщил Алекс. — Видно, крота учуял.
— От них спасу нет, — с готовностью признала Кари. — Только Уве не допросишься вывести эту пакость. Одно только слово — первый охотник! Однако заболталась я с вами, — она подняла с земли пустой таз, — а Уве нет и сегодня уж точно не будет!
Друзья без лишних церемоний вышли на улицу и услышали, как щёлкнула задвижка калитки. Кажется, фрау Хольц считала разговор оконченным раз и навсегда.
— Вот дёрнуло тебя за кротом погнаться, — упрекнул Кристиан Рекса. — Вдруг у неё там на грядке то самое ружьё закопано?
Рекс слегка наклонил голову и ответил негромким критическим ворчанием.
— Сомневаюсь, — возразил Алекс, — если в такой дождь, как вчера, разрыть грядку, она растечётся, как овсянка. И не греши на Рекса. Он, между прочим, не крота нашёл, а вот это.
С этими словами Алекс извлёк из кармана большую и чрезвычайно замызганную рабочую перчатку.
— Перчатка Хольца? — догадался Кристиан.
— Очевидно. Для боевитой Кари слишком велика.
— Но она же не от костюма…
— При чём здесь костюм? Главное, мы можем пустить Рекса по следу, и, считай, Хольц у нас в кармане!
***
— А где мы начнём поиски? — уточнил Бёк, сворачивая на дорогу, ведущую назад в усадьбу.
— Не в деревне, во всяком случае, — ответил Брандтнер, — раз его здесь третий день не видели. Предлагаю начать с дома — там, где мы ночью потеряли след.
— Тогда я знаю, где Хольц может быть. По крайней мере, мог быть, пока вокруг дома рыскала полиция.
— Лодочный сарай?
— Ну, я так не играю, — расстроился Бёк. — Я тоже хотел применить этот твой метод Холмса. Мне подумалось — лодка сломана, починить некому, так что на какое-то время сарай остаётся без присмотра.
— Вот и мне эта мысль пришла в голову, — согласился Алекс. — К тому же до него легко дойти по мелководью, чтобы Рекс не взял след. Но в сарае-то запах останется.
Чтобы не вызвать лишних вопросов, Бёк обогнул дом сзади и поставил машину у реки. Пройдя ещё немного вдоль берега, друзья остановились перед длинным низким строением с плоской крышей. Краска со стен кое-где облезла, а навесной замок на двери местами покрылся ржавчиной.
Алекс извлёк трофейную перчатку и поднёс к носу Рекса. Пёс ткнулся мордой в землю и уверенно подбежал к двери сарая. Вдруг он резко остановился, заскрёб дверь лапой и отрывисто пролаял несколько раз.
Алекс знал — так пёс реагировал на мёртвые тела.
— Мне это не нравится, — пробормотал Бёк.
— Придётся ломать дверь, — ответил Алекс.
Кристиан вытащил из багажника фонарь и монтировку. Замок поддался легко, и друзья вбежали внутрь. Луч фонаря выхватил из темноты очертания лодки, накрытой брезентом, а рядом — что-то тёмное и бесформенное. Рекс сел на задние лапы и глухо завыл. И тогда сыщики поняли, что перед ними — труп высокого человека, прикрытый зелёным плащом.
МЁРТВЫЙ СТРЕЛОК
читать дальше— Алло, Петер? Как ты, отдыхаешь? Как море? Ну-ну… Поздравляю! А как там с пивом?.. Ещё лучше! Слушай, Хел, у нас к тебе дело…
Красный «форд» держал путь в сторону Егерсталя. Бёк снова сидел за рулём, а Алекс вёл переговоры по сотовому телефону.
— Да нет, с чего ты взял?.. Просто, кажется, нашему приятелю не повезло с прислугой. У вас в гостинице никогда не работал такой Фридрих Зегель?.. З-е-г-е-ль. Агентство? Венское какое-то. Но он высококлассный дворецкий и повар. Такие ведь на счету, верно?.. Ну хорошо. Будем ждать. Обязательно… Пока! Ну, Рекс, — Алекс убрал телефон, — Хел передаёт тебе большой привет. Искать этого Зегеля будет непросто, мы ведь даже не знаем его прежней работы. Но Хел постарается.
Из-за холмов показались крыши деревни. Домики с палисадниками выстроились вдоль дороги, похожие на слегка зачерствевшие пряники. По извилистой улочке друзья добрались до круглой деревенской площади, по периметру которой располагались костёл, аптека и несколько магазинов. Немного поодаль в тени двух дубов стояло приземистое здание деревенской пивной с черепичной крышей. На вывеске, которую, как видно, не раз уже подновляли, был нарисован лихой усатый детина в тирольской шляпе. В одной руке он держал громадное ружьё с невообразимым раструбом, а другой поднимал над головой пёстрого фазана. Надпись справа, вырезанная готическими буквами, гласила: «Бравый браконьер».
— Я смотрю, этот род деятельности у местных в почёте, — прокомментировал Бёк, паркуя машину.
Внутри было жарко. Пахло хмелем, свежим хлебом и жареным салом. Человек пять уже разместились за столиками и не спеша потягивали пиво из тяжёлых керамических кружек. За стойкой скучала, подпершись локтем, полная кумушка в блузке с широченными рукавами.
— Две кружки светлого, — заказал Алекс, — две порции сосисок с горчицей и одну — без.
— А это для кого? — не поняла барменша.
Рекс недовольно гавкнул и, встав на задние лапы, водрузил передние на стойку.
— Э, не жирно ли будет? — опешила барменша.
Рекс смерил её презрительным взглядом и с ворчанием прошествовал к столику у окна.
— С характером он у вас, — проворчала барменша и наполнила две кружки.
Друзья разместились за столиком, который облюбовал Рекс, и воздали должное пиву.
— Сюда бы ещё по булочке, — заметил Бёк, — и можно подумать, что мы на работе. А у тебя версия появилась, или я сильно ошибаюсь?
— Не ошибаешься, — Алекс глотнул пива. — Ты сам заметил, что браконьеры здесь в почёте. Что-то вроде местных Робин Гудов.
— И что?
— Сложи два и два. Бергхаммер говорил, что такой выстрел под силу только очень меткому стрелку.
— Думаешь, убийца — кто-то из деревенских? А мотив?
— Мотив приложится, как говорил мой прежний шеф. Зато очень даже вероятно, что он знает геннинговскую легенду и мог выбрать такую маскировку. Словом, Кристиан, допивай пиво и идём к Бергхаммеру — расспросим его насчёт здешних браконьеров.
Рекс проглотил последнюю сосиску и носом подтолкнул миску в сторону стойки.
***
— Вы тоже об этом подумали? — Бергхаммер отложил газету. — Я как раз перебирал в уме, не мог ли ваш приятель перейти дорогу кому-нибудь из местных.
— А много здесь браконьеров? — уточнил Брандтнер, пододвигая себе стул.
— Не так много, как раньше. Лет двадцать назад ими кишела вся округа. А сейчас дичь выбили, рыбы осталось только на любителей с удочками, так что все они попрятали ружья на чердаки и ищут себе занятие поприбыльней. Но вот кое за кем по-прежнему глаз да глаз нужен.
— Например? — оживился Бёк.
— Я как раз подумал про Уве Хольца, — задумчиво ответил комиссар. — Есть у нас такой парень в деревне, можно сказать — потомственный браконьер. Его дед подорвался на динамитной шашке, когда глушил рыбу в Дунае. Сам Уве отсидел три года за браконьерство. Но потом вышел из тюрьмы и вроде бы взялся за ум, женился, завёл слесарную мастерскую. Правда, случилась с ним одна тёмная история. Уве приревновал жену к леснику — между ними и без того особой дружбы не было. До драки так и не дошло, но через несколько дней лесник совершал обход и посреди широкой просеки вдруг свалился замертво. Когда его нашли, у него во лбу сидела пуля. И ни следов, ни гильз рядом не оказалось. Подумали, конечно, на Хольца, который как раз проходил по лесу с ружьём, да только как бы он наповал убил человека, не выходя на просеку? А поверить, что он попал леснику прямо между глаз со ста метров — это что-то из области фантастики. — Он задумчиво оглядел собеседников и продолжал: — Лично я всегда подозревал, что Хольц всё-таки ухлопал соперника, но не факт, что в это поверит прокурор, не говоря уж о присяжных. И если уж выбирать из тех, кого я знаю, застрелить человека через витраж в темноте одному Хольцу и под силу.
— Далеко он живёт? — перебил Брандтнер.
— На самом краю деревни. Дом у них с жёлтой крышей. Во всяком случае, хозяйку его вы дома застанете. Только имейте в виду, Кари зубастее вашего Рекса. Её даже полицейские побаиваются.
— Спасибо, коллега, мы ещё заглянем, — Алекс быстро встал, пожал Бергхаммеру руку и вышел из кабинета.
— Куда это мы так спешим? — удивился Бёк, догоняя его.
— А ты разве не понял? К Уве Хольцу.
— Могли бы расспросить Бергхаммера поподробнее, — вздохнул Кристиан. — Чего нестись-то, как на пожар?
— Метод Шерлока Холмса, — наставительно пояснил Алекс. — Габи вчера утром говорила, что в деревне пропал слесарь. А теперь получается, что этот слесарь и есть Хольц. Он же самый меткий стрелок в округе. И у такого человека нет алиби в день убийства. Вникаешь?
— А если оно есть? Ну, алиби?
— Тем более надо проверить. Идём-идём, заодно и пиво из твоей головы выветрится.
***
Дом с жёлтой крышей стоял немного поодаль от других. Вблизи он (что, наверное, было справедливо и для всех деревенских домов) гораздо меньше походил на пряник. Калитка была приоткрыта. У забора грудой валялись ящики, обрубки досок и всякий хлам. Хозяева не то затеяли уборку, не то и вовсе собрались переезжать. Вокруг дома густо росли, переплетаясь между собой, кусты шиповника и смородины; тёмные набухшие ягоды гнули ветки к земле.
Из-за угла дома показалась молодая женщина в ситцевом переднике, с длинной выгоревшей косой. Она бережно несла перед собой пустой жестяной таз.
При виде двух незнакомцев с собакой её лицо сразу стало хмурым и напряжённым.
— Чего вам надо? — нелюбезно вопросила она, держа перед собой таз, как щит.
— Доброе утро, фрау Хольц, — Бёк, подталкиваемый Алексом, изобразил улыбку в тридцать два зуба. — Мы… эммм… гости герра Геннинга из Старой усадьбы. Вы не знаете, где ваш муж?
— Я? — Кари Хольц выронила таз. — Откуда мне знать? Это сокровище уже третий день не появляется. Попадись мне тот урод, что подсунул ему деньги!
— Он получил деньги? — уточнил Бёк.
— Да по мне, лучше бы они провалились! — отрезала хозяйка. — Не такой уж мой Уве и пропащий был, хоть и сидел в тюрьме. А теперь поди ж ты! Принёс домой вот такенную пачку денег, — она показала пальцами, явно преувеличив размер пресловутой пачки, — и как сквозь землю вместе с ней провалился. Хоть бы на хозяйство оставил, скотина!
— А Уве не сказал, откуда они взялись?
— Раз спрашиваете, похоже, не от вас, — буркнула фрау Хольц. — Уж лучше б я знала, куда они девались. С мужика станется и вдвое больше прогулять, — она выразительно вздохнула.
— А ружья он с собой не взял? — допытывался Кристиан.
— Вы что, намекаете, он за старое взялся? — взъерошилась Кари. — Вот уж за Зелёного Охотника, чтоб его разорвало, мы не в ответе! Поганое вообще это место — Старая усадьба, — прибавила она уже чуть более дружелюбно, — и дела там творятся непонятные. Говорят, старая фройляйн Геннинг — тётка покойной фрау — всё рвалась отсюда, замуж хотела выйти, а перед самой свадьбой вдруг померла. Так её и похоронили во всём белом… Э, — она вдруг обернулась, — а где ваш приятель с собакой?
Бёк и сам не заметил, как оказался с хозяйкой дома один на один. Оглянувшись, он заметил Алекса — тот подошёл к ним, волоча за ошейник упирающегося Рекса.
— Никак не могу с ним сладить, — доверительно сообщил Алекс. — Видно, крота учуял.
— От них спасу нет, — с готовностью признала Кари. — Только Уве не допросишься вывести эту пакость. Одно только слово — первый охотник! Однако заболталась я с вами, — она подняла с земли пустой таз, — а Уве нет и сегодня уж точно не будет!
Друзья без лишних церемоний вышли на улицу и услышали, как щёлкнула задвижка калитки. Кажется, фрау Хольц считала разговор оконченным раз и навсегда.
— Вот дёрнуло тебя за кротом погнаться, — упрекнул Кристиан Рекса. — Вдруг у неё там на грядке то самое ружьё закопано?
Рекс слегка наклонил голову и ответил негромким критическим ворчанием.
— Сомневаюсь, — возразил Алекс, — если в такой дождь, как вчера, разрыть грядку, она растечётся, как овсянка. И не греши на Рекса. Он, между прочим, не крота нашёл, а вот это.
С этими словами Алекс извлёк из кармана большую и чрезвычайно замызганную рабочую перчатку.
— Перчатка Хольца? — догадался Кристиан.
— Очевидно. Для боевитой Кари слишком велика.
— Но она же не от костюма…
— При чём здесь костюм? Главное, мы можем пустить Рекса по следу, и, считай, Хольц у нас в кармане!
***
— А где мы начнём поиски? — уточнил Бёк, сворачивая на дорогу, ведущую назад в усадьбу.
— Не в деревне, во всяком случае, — ответил Брандтнер, — раз его здесь третий день не видели. Предлагаю начать с дома — там, где мы ночью потеряли след.
— Тогда я знаю, где Хольц может быть. По крайней мере, мог быть, пока вокруг дома рыскала полиция.
— Лодочный сарай?
— Ну, я так не играю, — расстроился Бёк. — Я тоже хотел применить этот твой метод Холмса. Мне подумалось — лодка сломана, починить некому, так что на какое-то время сарай остаётся без присмотра.
— Вот и мне эта мысль пришла в голову, — согласился Алекс. — К тому же до него легко дойти по мелководью, чтобы Рекс не взял след. Но в сарае-то запах останется.
Чтобы не вызвать лишних вопросов, Бёк обогнул дом сзади и поставил машину у реки. Пройдя ещё немного вдоль берега, друзья остановились перед длинным низким строением с плоской крышей. Краска со стен кое-где облезла, а навесной замок на двери местами покрылся ржавчиной.
Алекс извлёк трофейную перчатку и поднёс к носу Рекса. Пёс ткнулся мордой в землю и уверенно подбежал к двери сарая. Вдруг он резко остановился, заскрёб дверь лапой и отрывисто пролаял несколько раз.
Алекс знал — так пёс реагировал на мёртвые тела.
— Мне это не нравится, — пробормотал Бёк.
— Придётся ломать дверь, — ответил Алекс.
Кристиан вытащил из багажника фонарь и монтировку. Замок поддался легко, и друзья вбежали внутрь. Луч фонаря выхватил из темноты очертания лодки, накрытой брезентом, а рядом — что-то тёмное и бесформенное. Рекс сел на задние лапы и глухо завыл. И тогда сыщики поняли, что перед ними — труп высокого человека, прикрытый зелёным плащом.
@настроение: уфф! и года не прошло
@темы: живность, мемуары, в гостях у комиссара Рекса
22.08.2011 в 12:05
22.08.2011 в 12:20
22.08.2011 в 12:22
22.08.2011 в 12:31
22.08.2011 в 12:37
22.08.2011 в 12:39
22.08.2011 в 12:55
27.08.2011 в 19:45
Рексик заслужил свою булочку))
27.08.2011 в 19:54
27.08.2011 в 20:01
а Алекс с Бёком - сосиски)))
27.08.2011 в 20:14
27.08.2011 в 20:18
да уж... и еще неизвестно, что он там принесет...
27.08.2011 в 20:40