Зря я, конечно, растратил батарейку, наблюдая за чайками - кадров запорол много. Впрочем, чайки не всегда подпускают так близко и выходят так чётко. Чайки появились ближе к концу заплыва, а началось всё с чомги. Мне удалось щёлкнуть её - точнее, его, думаю, это папа четверых детей - с рыбкой в клюве. А рядом безмятежно покачивались на воде мама-нырок и два утёнка, уже подросших - этакие коричневые плосконосики. В этом месте уже начинаются водоросли, я старался двигаться осторожнее, но утям на меня было решительно цып-цып. Малыши, как это называется в книжках, щелокчили воду в качестве ланча, а мама за ними приглядывала. А вот чомгоятам нужно что-то посущественее, и папа понёс им пойманную рыбёшку. Теперь уже все четыре птенца учатся нырять, и дружный семейный круг время от времени рассыпается.
Обратно я поплыл вдоль тростников и успел заснять лысух и ещё одну маму-нырка, которая пряталась там с совсем ещё крохотными полосатыми пуховичками. Немного попозже вдруг одна за другой показались две чомги. У меня сложилось впечатление, что у них там если не гнездо, то убежище, но фотосессии не вышло: именно на чомгах кончился заряд. Что ж делать, думаю, не всё столько везухи в один день, понаблюдаю за животным миром просто так...
...и вот тут появился ОН. Выпь, точнее, вып-джентльмен, с тёмно-графитными крыльями и кремовым пузиком, он стоял, держась своими жёлто-зелёными лапами за два толстых стебля и высоко подняв ярко-оранжевый клюв. Это был первый мой выпесамец вблизи, и я почти совсем отчаялся, что упустил уникальный кадр, но он заметил, что фотоаппарат не работает, и довольно щёлкнул: "Так-то лучше, без свидетелей. В Большую ночь на дело выйду я. У меня лучше всего получается Боськин голос!" Боська, конечно, настаивает на прослушивании, но нам обоим придётся запастись терпением в ожидании новой встречи...