Когда я буду именинник, Куплю я Боську за полтинник, Ей продавец измерит рост - Четыре лапы, пятый хвост...
Скажу кузену я и дяде: С чего завидовать вам ради? Поскольку с нынешнего дня Есть шанс на Холл и у меня!
- Ну что, будете сейчас забирать? Вопрос мистера Менгласа, собачьего заводчика с Фулхем-роуд, поставил Стэплтона в тупик. Ибо в этот самый момент он некстати взглянул на часы и понял, что влип. Дело в том, что в шесть часов вечера (а по летнему времени фактически дня) мистера энтомолога с сестрой ждал к чаю доктор Мортимер. А Бэрил ещё утром заявила, что не желает пропускать это мероприятие, так как Джек с его взращённой в Коста-Рике привязанностью к кофе не баловал её чайком. Но это ещё полбеды - хуже то, что к чаю (увы, не в качестве главного блюда) обещал быть и сэр Чарльз. А ему совсем не обязательно было лицезреть в дверях безнадёжно опоздавшего, взмыленного и обсыпанного собачьей шерстью соседа. Ещё Мортимеру можно было скормить байку о встрече с дикой кусачей выпью, а любезный дядюшка, не дай бог, ещё сопоставит два и два при встрече с фамильным проклятьем... О том же, чтобы устроить эту встречу, не откладывая дела в долгий ящик, прямо за чаем, не могло быть и речи. При всей, что скрывать, заманчивости прожекта. - А если не получится? - стросил Стэплтон. - У вас нет доставки на дом? - Сколько угодно! - по-милвертоновски, в тридцать два зуба заулыбался мистер Менглас. - Курьерская или почтовая? - Лучше почтовая, - решил энтомолог, мысленно принеся соболезнования родным и курьера, и почтальона. Потом черкнул на бумажке адрес - Кумб-Треси, вокзал, до востребования - и помчался на поезд. - А чего это вы так запыхались? - встретил его в дверях своего дома доктор Мортимер. - Не поверите, - пропыхтел натуралист, обмахиваясь шляпой. - Наскочил на дикую, зубастую выпь! Еле ноги унёс. Мортимер, не искушённый в вопросах зоологии, сочувственно поцокал языком.
*** Следующие пять с половиной дней Стэплтон просидел как на энтомологических булавках. Он заходил на вокзал по три раза на дню, отчаянно при этом шифруясь от Бэрил и от Лоры. Собаки не было. На исходе шестого дня терпение, а точнее, нетерпение энтомолога было наконец вознаграждено. Посидев у Лоры, он на обратном пути решил заскочить на вокзал - без особой надежды на успех - и оказался там как раз в тот момент, когда носильщики сгрузили на платформу огромный ящик, густо усеянный штемпелями и забранный с одной стороны частой проволочной сеткой. Судя по размерам, в нём с комфортом мог разместиться средних размеров бенгальский тигр. - Это мистеру Стэплтону, до востребования? - не веря своему счастью, уточнил мистер Джек, торопливо расписался в квитанции и остался на платформе в обнимку с ящиком. Изнутри донеслось глухое требовательное ворчание. С опозданием доехавшее проклятье явно стремилось на волю. Рассудив, что после дальней дороги сарайчик на трясине будет не самым подходящим местом для нового друга, Стэплтон разыскал самый большой кэб и покатил в Меррипит-хаус, благо Бэрил в тот день не было дома.
*** С трудом втащив урчащий и повизгивающий ящик в кухню, вспотевший Стэплтон вооружился кусачками и, мысленно перекрестившись, снял сетку. Ящик поразил его своей пустотой. - Неужели надули? - изумился Джек, отступая на шаг. - А что же тогда рычало? Он опустился на четвереньки, заглянул внутрь и тихонечко свистнул. Из ящика послышалась возня, и наружу выбрался на толстых разъезжающихся лапках... щенок, мохнатый, чёрный, с загнутыми вперёд ушами. Он поднял мокрый носик и принюхался. - Это... это и есть самый большой мастиф? - пробормотал обалдевший от неожиданности Стэплтон, вытаращенными глазами созерцая пухнатого пришельца величиной с шапку. - И как мне с тобой изображать проклятие рода Баскервилей?! Собачёныш ткнулся натуралисту в ноги и требовательно, жалобно заскулил. Он определённо проголодался. - Да, - продолжал размышлять вслух мистер Стэплтон, - но не покупать же мне взамен новую собаку! Во-первых, я же разорюсь, а во-вторых, куда я тебя дену, такого маленького? Малыш почуял, что речь идёт о нём, и тявкнул в знак согласия. На всякий случай Стэплтон снова влез в ящик со слабой надеждой, что там может оказаться мамаша щенка или, на худой конец, запас питания для него. Но всё, что ему удалось нашарить в куче стружек - это конверт с запиской следующего содержания:
"Уважаемый мистер Стэплтон! Мы приносим свои извинения за то, что ввели Вас в заблуждение. Дело в том, что самые большие мастифы у нас закончились. Поэтому, чтобы загладить причинённые неудобства, мы предлагаем вам щенка той же породы и гарантируем, что при надлежащем уходе и кормёжке он вырастет до интересующего Вас размера. С уважением, Фирма Росс и Менглас".
Будь у мистера Джека похуже с чувством юмора, он бы вспомнил пару забористых костариканских ругательств. Но он был человек мыслящий и вместо этого расхохотался. За этим занятием его и застигла неожиданно вернувшаяся Бэрил. - И что такого смешного в этом складе мусора на моей кухне? - требовательно вопросила костариканская красавица, но больше ничего в адрес братомужа высказать не успела. Щенок, забеспокоившись, что останется без обеда, заковылял прямо к ней, уселся на хвостик-пупочку и задрал кверху мордашку. - Ой, какой миленький! - Бэрил захлопала в ладоши. - Это мне? Джек, ты прелесть! - Тебе, конечно же, - с натянутой улыбкой ответил натуралист, надеясь, что со стороны не выглядит роялем в кустах. - Давай-ка согрей ему молока, пока я тут приберу... Даже не сняв перчаток, Бэрил бросилась топить плиту. Стэплтон довольно вздохнул: на лице супруги было написано очевидное стремление разделить с ним нелёгкий труд по взращению фамильного проклятья. В тот же вечер выяснилось, что малыш оказался малышкой. Супруги торжественно нарекли её заранее заготовленным именем Боська, напоили до отвала молоком и разместили на ночь в корзинке для вязанья.
*** На другое утро Стэплтон проснулся от ощущения чего-то мягкого в районе его пяток. Он открыл глаза и увидел Боську, которая с комфортом устроилась у него в ногах и увлечённо терзала острыми зубёшками его домашнюю туфлю. Сев в постели, Джек увидел, что сестра-близнец последней в непотребно изжёванном виде валяется у порога. - Ну что мне с тобой делать, негодница? - добродушно укорил Стэплтон и попытался отнять неподходящую игрушку. Бося заворчала и упёрлась лапками - мол, не отдам! - Ну чему ты её учишь! - строго заметила Бэрил, появляясь на пороге спальни. - Да ладно тебе, - вступился за будущее проклятье энтомолог, - я всё равно хотел купить новые туфли... ("Между прочим, - добавил он про себя, - можно её на дядюшкины ботинки натаскивать...") Пусть ребёнок позабавится. - Нет уж, теперь моя очередь! - возразила Бэрил. - Иди к мамочке, солнышко, а папочка приготовит нам кофе на завтрак... - По-моему, Боське ещё рано кофе, - попытался схитрить Джек. - Ну, раз уж ты всё равно согреешь ей молока, разве трудно сварить и пару чашек кофе? - с непробиваемой холмсовской логикой заключила Бэрил. Стэплтон только вздохнул ("Чёртов кофе, надо же было похвастаться им в Коста-Рике!") и, зевая во весь рот, потащился на кухню.
*** С того дня распорядок дня в Меррипит-хаусе существенно изменился. Вместо того, чтобы вставать ни свет ни заря и носиться за бабочками, Стэплтон ни свет же и ни заря нёсся в мясную лавку и возвращался с полным кульком мясных обрезков в качестве трофея. Боська встречала его с неизменным восторгом, с которым могла сравниться разве что скорость, с которой исчезало содержимое кулька. Чтобы отвлечь Боську от жевания ботинок, Стэплтон пытался брать её на экскурсии. Но малышка во время первой же прогулки сделала крайне антинаучный вывод, что бабочки - не предмет коллекционирования, а чрезвычайно занятная игрушка, и не раз энтомолог, погнавшись было за ценным трофеем, находил его (а точнее, те ошмётки и микрочастицы, что от него остались) в зубах своей лопоухой хищницы. Тем временем благодаря Френкленду и его всезнающей трубе о новом собачнике вскоре узнало всё болото. Через неделю в гости к Стэплтонам заявился доктор Мортимер и, обшарив все карманы, наконец извлёк из-под шляпы свёрток с бывшими игрушками Снупи. Подарок представлял собой горсточку отшлифованных Снупиными зубками костей различной степени допотопности. - А не рано ли? - забеспокоилась Бэрил. - Ничего, зубы крепче будут, - дал добро Стэплтон, у которого потеплело на душе при мысли о том, как при виде этих зубов ринется в пятки дядюшкино сердце, и они с Мортимером умилённо наблюдали за тем, как довольно ворчащая Боська поволокла из комнаты осьмушку когтя бронтозавра.
*** Чем больше Боська росла, тем больше ела. А чем больше она ела, тем больше росла. Но вместе с тем чем больше она росла, тем больше денег уходило на мясные обрезки, а Боська, хотя и изгрызла в доме всё мало-мальски подходящее для точения зубов, до размеров фамильного чуда-юда пока, хоть лопни, не дотягивала. А было надо. Бэрил уже намекала, что заделать трещину в семейном бюджете поможет разве что ограбление почтового вагона, а Френкленд, найдя под балконом закопанную Боськой кость, начал собирать материалы по иску о незаконном захоронении на его участке. И в один прекрасный день (точнее, прекрасный поздний вечер) Стэплтон решился. Он сварил в жестянке странную смесь, совершенно без запаха, зато инфернально светящуюся. Чтобы раскрасить Боську, пришлось посадить её на цепь. Но всё равно будущее проклятье вертелось, как заводной апельсин, и через полчаса из сарая выбрались два светящихся болотных чудовища. То, что покрупнее, чертыхнулось сквозь зубы и побрело в дом умываться. Спустя ещё час у ворот Баскервиль-холла показались две чёрные (одна притом и мерцающая) тени. Одна из низ подкралась к дому, вытащила из рукава записку и просунула под дверь. Это было письмо якобы от Лоры, которое Джек, не успевший за всеми хлопотами сгонять в Кумб-Треси, нацарапал сам. Энтомолог немного постоял, и, как только за дверью послышались шаркающие шаги Бэрримора, метнулся назад к ограде. Пригибаясь, чтобы не увидели, и держа Боську под мышкой, он добрался до калитки в тисовой аллее и присел рядом. Вскоре из-за калитки потянуло табачным дымом. Сэр Чарльз выжидающе прохаживался туда-сюда по дорожке, время от времени стряхивая пепел с сигары. Боська недовольно завозилась и вдруг звонко и сердито чихнула. Сэр насторожился. - Стой, глупая! - зашипел Стэплтон и попытался накрыть Боську пиджаком, но было поздно: любопытная пёсья малышка протиснулась под калитку и побежала навстречу сэру Чарльзу. - Тьфу, пропасть, куда тебя... - Стэплтон вскочил и, заглянув через калитку, всерьёз подумал, а не сходит ли он с ума. Сэр Чарльз расширенными глазами созерцал катящийся на него круглый, мохнатый и звонко тявкающий метеор, и на его лицо постепенно вползало выражение, от которого его племянник чуть не загремел в обморок - выражение умиления и телячьего восторга. - Это ваша? - проворковал старый баронет, встретившись глазами с Джеком. - М-моя... - выдавил энтомолог, держась обеими руками за калитку. - Подарите! - умоляюще воскликнул сэр Чарльз, устремляя на Стэплтона влажный овечий взгляд. Стэплтон еле удержался на ногах, но тут у него мелькнула пока смутная, но уже простая в своей гениальности мысль. - Подарить не могу, - пропел он, - а поменяться - пожалуйста. - Что хотите? - не задумываясь, ляпнул сэр. Стэплтон сосчитал до пяти, набрал полную грудь воздуха и бухнул: - За Баскервиль-холл отдам! ...Калитка скрыла от него последние секунды падения сэра Чарльза. Дилемма оказалась старому Баскервилю не по силам.
Результат очередного рейда по отелю "Нортумберленд" игра от Helen Stoner.
Называем 5 первых тем записей, делаем выводы и передаем эстафету 5 друзьям.
У меня... - тот самый я - концерт для собаки с роялем - болота - alter ego - на все руки от скуки
Ну, поскольку дневник называется "Записки энтомолога", то и пишется в нём об энтомологе, то бишь обо мне. Вот такой я нескромный. Собака по-прежнему даёт концерты по ночам, а болота хранят её и много других тайн. Иногда на болотах встречаются alter ego, а некоторые из них даже вытягиваются. А кроме всего этого, в моём дневнике много всяких мелочей, чтобы читатели не скучали...
И года не прошло, называется: этот тигр уже вырвался, в смысле, закончен, отутюжен и украшает комнату, а фотография только-только появилась! Хотя у этого малыша всё впереди)
На Эспаде недавно играли в фанты. По случаю праздника WinterBell утащила для меня один:
Фант "Находчивый оратор" Вас попросили выступить перед публикой с рассказом о том, как встречают Новый Год (или Рождество) в туманности Андромеды. К сожалению, Вы никогда не слышали о праздничных традициях других планет, а выступать надо! Поэтому расскажите о каких-нибудь других (реально существующих, книжных или вымышленных Вами) обычаях в надежде, что публика не заметит подвоха. Можно рассказывать как реальные факты, так и полный вымысел - лишь звучало бы убедительно!
Ну что, самый правдивый энтомолог Англии к вашим услугам)
Поехали!- Пойми, Джек, если у нас не будет культурной программы, - увещевал доктор Мортимер, - сэр Генри попросту напьётся, как распоследний Хьюг, и испортит нам вечер. А ты у нас находчивый, неужели не вытянешь? Про тебя, вон, говорят, что ты на луну летал и мамонтов в сачок ловил... - Может, мне ещё перед публикой за волосы себя поднять? - съязвил Стэплтон. - И о чём хотя бы лекция? - Да сущие пустяки! Расскажешь, как на луне Новый год отмечают, пятнадцать минут, не более, пока Бэрриморы во дворе каток зальют и виски под замок спрячут. Сымпровизируешь? Ну, я побежал тебя объявлять! Доктор метнулся в увешанную гирляндами столовую, не дав Джеку сказать, что Новый год на луне он не встречал и кто вообще придумал, что он, Стэплтон, вообще там был - неизвестно. - Попрошу внимания!- провозгласил он. - Сейчас перед вами выступит наш учёный сосед мистер Стэплтон и прочтёт лекцию... - Мортимер яростно заскрёб черепушку, - прочтёт лекцию о том, как встречают Новый год в туманности Андромеды! "Ну, соседушка, и подложил ты мне свинью, - подумал энтомолог. - Такое простое слово "луна" - и его забыл!" Проклиная про себя рассеянность повёрнутого на черепах эскулапа, Стэплтон вышел на бывшие хоры для личных баскервильских менестрелей и внушительно откашлялся. - Кхе-кхе! - начал он. (Ход был беспроигрышный). - Ну, для начала, в туманности Андромеды время считается совсем не так, как у нас. Поэтому Новый год они встречают раз в... э-э... двадцать шесть с половиной световых лет. ("Пока неплохо!") Как раз в это время там выпадает снег... кхм... вишнёвого цвета. И местные углекислые сосульки начинают расти снизу вверх... Тут Стэплтон некстати заметил, что Холмс украдкой набивает трубку, а Генри косится в сторону буфетной, и помрачнел. Импровизация шла кисло. "Ей-богу, - подумал Джек, - легче уж план убийства любимого кузена придумать!.." И тут его осенило. - В туманности Андромеды существует курьёзный обычай, - оживился он, - в дни перед праздниками местные жители похищают друг у друга ботинки, причём всегда только по одному. В результате за праздничный стол все садятся уже в разноцветных ботинках - а поскольку у тамошних инопланетян по пять ног, на возвращение обуви обратно уходит весь следующий год... - Где-то я это уже слышал, - пробормотал заинтересованный Холмс, откладывая трубку. - Другой обычай, - продолжал оратор, - заключается в том, что из старых новогодних открыток там вырезают слова и составляют новые поздравления. Для нас они звучат странновато, например: "Если рассудок и жизнь дороги вам, фазаньих курочек берегитесь!", а в переводе на наш язык это значит - "Счастья, здоровья и долгих лет жизни!". - А это мысль, - шепнула себе Бэрил, отвлекаясь от Генри. - Вы спросите - как там обстоит с новогодними ёлками? - всё больше воодушевлялся Стэплтон. - Скажем прямо, леди и джентльмены - очень и очень непросто. Туманность Андромеды ведь большая и туманная, и ёлок там будет не видно. Но, представьте себе, местные жители нашли выход! В этих местах живут огромные зелёные собаки с лохматой шерстью. И вот таких собак там раскрашивают блёстками, увешивают гирляндами из лампочек, шарами и хлопушками и пускают бегать по невесомости, чтобы все могли ими любоваться! - Чёрт побери, Холмс! - возопил осенённый счастливой догадкой Ватсон. - Мы-то думали, что это собака Баскервилей, а на самом деле, оказывается, это новогодняя собака из туманности Андромеды? - Ватсон, друг мой, я это понял с самого начала, - благодушно изрёк Холмс. - Ну, а раз мы больше не на работе - не передадите ли мне во-он ту бутылочку Шато-рёз?
Очаровательная игрушка от WinterBell. Котёнков именами героев Дюма уже называли, а я вспомню своих знакомых джентльменов...
Купите котёнка и назовите его Холмс - и он растерзает вашу пачку сигарет, выцарапает на обоях вензель, заведёт привычку душераздирающе выть под дверью, зато найдёт вам всё, что закатилось под диван. Купите котёнка и назовите его Ватсон - и взгляд круглых обожающих глаз вам гарантирован, пока в дверь не поскребётся кошка Машка. Купите котёнка и назовите его миссис Хадсон - и, приходя помурлыкать к вам на колени, она будет приносить в зубах плед, атлас Британии и шерри. Купите котёнка и назовите его Лестрейд - и вам покажется, что вы купили фокстерьера. Купите котёнка и назовите его Грегсон - и он тут же закатит ваше кольцо под диван, откуда его будет доставать Холмс. Купите котёнка и назовите его Мориарти - и вы никогда не узнаете судьбу более чем половины исчезнувших из вашего холодильника мясных продуктов. Купите котёнка и назовите его Моран - и соседи будут запираться на ключ, когда ваш карманный тигр двинет на охоту. Купите котёнка и назовите его Милвертон - и за кусок колбаски он ничего о вас не мявкнет. Купите котёнка и назовите его Стэплтон - и все окрестные собаки будут ходить перед ним по струнке. Купите котёнка и назовите его Генри Баскервиль - и вы каждый вечер будете выслушивать претензии, почему вы запираете валерьянку в шкафчик. Купите котёнка и назовите его Мортимер - и он вряд ли запомнит, где его лоток и миска. Купите котёнка и назовите его Френкленд - и каждый раз, как он вылезет на балкон, ваш двор будет моментально пустеть. Купите котёнка и назовите его Бэрримор - и овсянку, которой вы вздумаете его накормить, он невозмутимо оставит вам.
Обычно я, как признавался в романсе, на кофе ворожу с пахучим привкусом дымка. Но, если учесть гены английских лордов, чай я тоже люблю. А тут ещё и очередной перстик судьбы из коробки вынулся.
Щедрая леди раздаёт презенты: Вчера вечером коробка открылась, и из неё вылез вот такой фосфоресцирующий оленёк. Если я что-нибудь в чём-нибудь понимаю, весной у него на лбу вырастет деревце. Вишнёвое, конечно.
В этот новый год я снова вступаю тем, кем был - обычным без пяти минут и одного родственника сэром Баскервилем. Но я счастлив. Потому что понял, что мне нужно и без чего могу обойтись. Меррипит-хаус полон предпраздничной, вкусно пахнущей суеты. По-баскервильски мерцает ёлка в гостиной. Как же хорошо!