Белки тоже чувствуют, что лафе конец, разбегаются по всему лесу и суетятся. Особенно беспокоилась Антуанетта. Её малышей пока не видно, а сама она снова носится кругами, проверяя тайники: а вдруг пропали домашние заготовочки? Надо скорее съесть! У меня она так ничего и не взяла - убежала в глубь леса. Зато на нас обратил внимание кто-то мелкий и только начавший линять: подозреваю, это был Ватсон. Лапку я, правда, не рассмотрел, на пятке должна быть проплешина. Ну, и Чёрный Майкл покачал кисточками, но в основном на нас не реагировал. В овраг слетелось с полдюжины ворон, и белки закономерно нервничали - долбанут ещё!
Зато по ту сторону пруда хозяйничал... нет, на этот раз не Ник. Он спустился с верхушки сосны, в готовом зимнем наряде и с длинными мохнатыми кисточками, не хуже, чем у Майкла. Руперт, пижон ты этакий! Рука Бэрил была ближе, но первым делом он подскочил ко мне и запихал за щёку орех с моей ладони. Он тоже берёт по два ореха и прячет заначки на самом дне оврага. А Бэрил даже погладила его жемчужную зимнюю шубку.
Но если бы мы знали, какой нас ждёт сюрприз!.. Детишки, гулявшие с собакой, тоже хотели покормить Руперта, и мы уступили. По пути в обход пруда нам встретился ещё один белкинс, очень нервный и недовольный - я предположил, что это Фэй Лю, но он мигом взвился на толстую осину и не дал себя рассмотреть. Кисточки, во всяком случае, слишком короткие для Руперта, в чём мы снова имели случай убедиться. Потому что, подходя к кормушкам по эту сторону пруда, мы увидели совсем рядом с тропой на сломанной ветке... всё того же кистеухого графа! Похоже, он сделал всем оревуар и вернулся искать нас, чтобы гарантированно получить вежливое обращение и орешки с семечками. Теперь Руперт бежал к нам прямо по земле и деликатно, но решительно хватал за руку рыжими пальчиками. Во всяком случае, заканчивать свою повесть он пока не намерен.
Отдельно порадовали дятлы, хоть и не ручные. Второго птица из подборки я снял в городе. А в траве нет-нет да и проглянет поздний цветок. Хоть я и снял только клевер, но не им единым: и чистотел, и тысячелистник, и вообще много свежих ростков почти весенней зелени.