Баллада о предке и потомке

(Н. Кончаловская. "Близнецы")

Непонятно, чья заслуга,
Но случилось как-то раз:
Родился я с предком Хьюго
В тот же день и в тот же час.
Мама вскрикнула: "О боже,
Как похожи! Быть беде!"
Папа хмыкнул: "Ну и что же?
Кто их спутает и где?"

Ошибались, и нередко,
Все вокруг за тридцать лет,
Потому что рожа предка -
Абсолютно мой портрет!
С детства самого страдаю
Я не по своей вине:
Хьюго пил не просыхая,
А мораль читали мне.

Сколько мне ещё виниться?
На дворе уж новый век,
Это Хьюго спёр девицу,
А не кассу и не Джек!
Встретил Лору я, влюбился,
Добиваюсь целый год...
Был бы Хьюг - он бы женился
(Френкленд жить ко мне пойдёт!).

Говорят, все сэры - братья,
Только не моя семья:
Это Хьюг дразнил проклятье,
Но для всех убийца - я!
Хьюго вызвал злые силы -
Я о Боське хлопочу,
Боська Хьюгом закусила -
Я желудок ей лечу!

Я боюсь, что кончу скверно,
Старый Хьюг - ужасный плут:
Я тонуть начну, так, верно,
Не меня - его спасут!
Но - спасибо за услугу,
Отыгрался я вполне:
Из предания про Хьюго
Вышла повесть обо мне!

---

Волшебство на озере

А вы знаете, что дракона Сплюшку иногда надо выгуливать, чтобы он подзарядился красотой золотой осени на предстоящие дождливые дни и навевал не серые, а красочные сновидения? Приходится королеве Гиневре брать дракона на поводок, звать верного Ланселота (а то в средневековье всякие шляются!) и отправляться на берег озера, где толстенькую рептилию, сами понимаете, тянет к самому красивому и золотому. Например, забраться в яркие золотые камыши, а потом уснуть на ветке яблони. А хозяева тем временем могут поесть диких яблок, маленьких и вяжущих, но очень сочных.
Волшебного гостя непременно встретят хозяева озера. Чомги плавают, как обычно, у тростниковых ворот, но на такой случай у рыцаря при себе подзорная труба, чтобы за ними понаблюдать. Зато утки кружат у самого берега, ну так на то у рыцаря и хрустальный шар, чтобы запечатлеть.
А на обратном пути рыцарь вспомнит, что он всё-таки энтомолог, и намертво застрянет возле клумбы в чужом саду, наконец-то встретив вблизи павлиньего глаза. А потом отвлечётся на забавного птица.

---

Что делает Руперт фон Хенцау при встрече с Генри Баскервилем?

Ответ: а что тут думать, когда четыре ружья и всё небо в Генрях?
В фильме "Боец О'Флинн" (увы, без перевода) по разные стороны баррикад встретились Дуглас Фербенкс-младший и Ричард Грин - сэр педигри 39-го года выпуска. Первый играет обаятельного ирландского авантюриста и поэта, который обеими ногами восторженно влез в историю с наполеоновскими шпионами, а второй, соответственно, шпиона и предателя. Разумеется, они ещё и не поделили одну и ту же милую леди, так что это личное. Вообще лёгкий такой фильм, жизнерадостный и чем-то похожий на знакомых нам "Слуг дьявола". Раз - доставил секретные бумаги наместнику Ирландии, два - подпоил наполеоновского генерала под предлогом "налейте мне стаканчик перед расстрелом", три - сорвал целое наступление французского флота с помощью сигнальных ракет. И всё это с прыганьем, лазаньем, раздачей затрещин и милыми стихотворными экспромтами. Кстати, не обошлось без коронного прыжка в окно, а если во рву нет воды, можно с шиком полазать по подъёмным мостам. Бедному педигри, которого здесь зовут лорд Филипп Седжмонт, надо было сдаться после того, как О'Флинн, выпив чашу пунша, раскатал его на дуэли одной левой, даром что всё небо было в лордах Филиппах. Но нет, вздумал довести свои коварные планы до конца, за что и получил - спасибо, что не сверзился с высокой башни. (А впрочем, не исключено, что отправили его прямиком на завод собачьих кормов...)

Никому тебя не отдам!


Недолгий триумф собачьего корма:


Иногда лучше не падать:

---

Отдыхалка

Когда бабочек мало, энтомолог самореализуется через пластик Дошли руки до энтомологических игрушек, которые я опять сделал на ленточках вместо магнитов. Бабочка называется медведица кайя, а остальные леди и джентльмены более чем узнаваемы.

A photo posted by Instagram

---

Нетушки, мистер Холмс, я сам!

Не поверите, но сегодня я впервые в этом году в зоопарке! Поэтому фотографий будет не просто много, а дьявольски много. Тем более что звери явно соскучились по своему натуралисту и на удивление охотно подходили к ограде знакомиться и даже позировать. Даже особенно активно, когда произошёл забавный момент. У вольера воронов нам встретился Холмс и предложил уговорить по мороженому. Но хитрость нашего любителя углеводов и пропеллеров я разгадал попозже, обнаружив, что с рожком в руке неудобно фотографировать. Холмс подмигнул мне и вежливо предложил: "А давайте, мистер Стэплтон, я ваше мороженое подержу..." Ну да, а потом никаким методом дедукции не определит, куда оно испарилось. Не хочу, чтобы он вернулся домой с неприятным осадком от нераскрытого дела. Вот такой я, прости господи, альтруист.
Одними из первых моё сердце растопили розовые пеликаны, которым непременно надо было показать, какие у них шикарные перья и как они старательно за собой ухаживают. Хотя вру: начало положили эму и козочки, впрочем, они одни из самых общительных жителей зоопарка.
С прошлого года в число наших любимцев попали нутрии, и сегодня они на марше: честно говоря, непросто было отобрать лучшие фото этих усатых буханочек. Но уж упустить момент, когда плавучий гость из Нового Света вылез из пруда и забрался в гусиный домик, я, сами понимаете, никак не могу!
Тут же, поблизости, состоялись две, пожалуй, самые фееричные встречи: с ягуаром и с белым медведем. Ягуар передаёт всем зубастый привет с Берега мечты, а медведь ещё и мотивирует. Ну правда, при его виде хочется тоже поплескаться в голубой воде? (Я вот не устоял и, закончив разбирать фотографии, сразу вскинул на плечо спортивную сумку. Результат, правда, после целого дня на ногах не рекордный - 38:36, считайте, что я просто купался).
Отдельно стоит упомянуть о бизоне. Этот бородатый и лобастый двойник Челленджера обычно не любит показываться, жуёт сенцо где-то в глубине загона. Поэтому для встречи с ним я прихватил сверхмощный бинокль. И хотя бизон вышел покрасоваться (а с ним и сравнительно маленькая и хрупкая миссис Челленджер), бинокль мне очень помог: я рассмотрел его славную морду, совсем не грубую и не мрачную, как в детском стишке
А напротив бизона бегают по вольеру его земляки - светло-серые канадские волки и призрачно-белые полярные. Этим я передал привет от нашей маленькой северянки Арьи. (Должен заметить, что не каждый Генрь заслуживает отповеди "канадский волк тебе товарищ!". Михалков в лучшем случае канадская казарка).
Ну и как же пройти мимо оленей? Рогатый вожак объедал ветку у самой ограды, и ему решительно не хватало вишнёвого дерева на голове. В этой же подборке лежат фотографии Торнадо, который всё ещё носит на плече белую монограмму Луиса Рамона. Или... он так заметно разъелся, что наводит на подозрение, что перед нами не он, а она, и Зорро всё-таки провёл алькальда.
А ещё мы наснимали уйму птиц и славных упитанных белкеров. Хотя непривычно видеть белку за решёткой, после того как в лесу они брали орешки с ладони. И, конечно, только Джек может отвлечься от льва, увидев на кусте... божью коровку.

---

Бабье лето - лето бабочек

Ну вот и хорошая погода! Даже пиджак временами снимал. Мы сегодня впервые после долгого перерыва спускались по тропе к роднику, где, кажется, в этом году ещё не бывали. А там всё-таки красиво. Этих помпейских мини-акведуков никогда не бывает слишком много. А ещё там иногда попадаются потрясающе красивые бабочки! Сегодня мне опять встретилась берёзовая хвостатка, и я, минуту назад чинно позировавший на гранитном валуне, вскочил и бросился её высматривать. Не обманула моя красавица - есть даже фото с исподом крыльев.
Возможно, если бы в этом месте открыли кафе, мы бы почаще заглядывали туда выпить кофейку. Но в новом здании, про которое я рассказывал в прошлом году, открыли банкетный зал, который только разве что отжимать... или честно снимать под поедание сэра.
А в конце прогулки немного и случайно покосплеил Руперта. Вышел из леса, пострелял по банкам, половину прошибив насквозь (и откуда, интересно, взялась эта дыро...?) и под занавес купил альпийскую колбаску с горчицей.

---

Чем ещё удивляют летучие джентльмены?

Вот вы говорите - век живи, век учись...
Я лично не знал!
Летучая мышь плавает брассом

---

Отрицательное обаяние летучего джентльмена

Делаю фотопробы для пластиковой версии "Узника Зенды" (отдельно горжусь приспешниками Чёрного Майкла, едиными в трёх лицах одного Монморанси). Не хватает только Флавии - на эту роль у меня отложена милая и канонично рыжая белка с шишкой, но основа для неё приедет только на той неделе.
Сложность в том, что мыш Джек, который традиционно преуспевает в ролях очаровательных негодяев (не считая Главка из музейной истории), на этот раз играет главную роль Рудольфа (а птеродактиль будет его двойником, потому что крылья похожи). А сегодня в переписке с Zoief выяснилось, что мыш определённо похож на Руперта. Интересно, согласится ли коржик поменяться ролями и найдёт ли себе дубля в нашей славной компании? Ведь это он вканонно рыжий, а мыш вканонно с чубчиком.
АПД: Эврика! Морсвин с ЗФБ. Рыжий, лапки короткие, аппетиты сэрско-королевские.
"А-я-чего-я-ничего" лис ещё больше похож.

---

Чуть-чуть считается!

Бёдра. Ох, чёрт раздери, как же они отзывались. Но всё правильно, так и должны работать ноги в брассе, судя по тем видеоурокам. Уже по этому ощущению я сдедуктировал, что доплыву с рекордом, но такой результат пока не решался и загадывать. Но вы не поверите, друзья, новый рубеж пройден!
37:59!
Самое смешное, что я не сразу попал пальцем по экрану браслета, так что могло быть и 37:58, но и новый рекорд от меня никуда не денется. Отдышался не сразу, нырять пока трудновато, так что в следующую тренировку устрою себе передышку и буду прокачивать дыхалку. А браслет больше не чудит.
Ну что...
Знамя дотащим? Есть.
Экскалибур достанем? Есть.
Алиби себе обеспечим? Есть.
Гримпенской трясине ручкой сделаем? А то!
Бинго, леди и джентльмены!

---

Напоролся рейдер на отжиматора

Сэры не могут устоять передо мной, а я... я безропотно таю перед этим полосатым помпоном, укравшим мой рабочий несессер!

A photo posted by Instagram

---

Нет, ну кто бы подумал!

Я честно сдержал слово и сегодня, в понедельник, всё-таки сходил в бассейн. Иногда и такое бывает. После вынужденного перерыва чувствовал я себя, мягко говоря, не в боевой готовности, но раз уж пришёл, то не нежить разнывшиеся плечи, а ставить рекорды. Да-да, без всяких. Помните мой последний километр в бассейне и время - 38:43? Так вот, сегодня проплыл двадцатую дорожку, посмотрел на время и чуть не утоп от гордости - 38:26 не хотите ли? Правда, с браслетом что-то пошло совсем не так - он вообще перестал считать километры, пришлось перезагрузить и сам браслет, и программу к нему. Зато, восстанавливая профиль, я встал на весы и снова не поверил своим глазам: за два месяца минус пять кэгэ вашего Джека как есть! Я ведь не взвешиваюсь обычно, потому что знаю об особенности, что лишний вес переходит в мышечную массу, и цифры остаются прежними, а иной раз и подрастают. И ведь я ни в чём себя не ограничивал, лопал даже хинкали или там египетское печенье с финиками (а это, братцы, такая штука, от которой самого Арбака за схенти не оттащишь!). Короче говоря...



Вот такие в античности были умные браслеты

---

Сезон запасов открыт

На самом деле я так и просчитал ход беличьих рассуждений: на носу холода, а где же запастись орешками, как не у людей? И мы наконец-то встретились. Но обо всём по порядку, а то я вечно отвлекаюсь.
Вопреки моим опасениям с погодой мне всё же повезло. Хотя пару раз начинал брызгать мелкий слепой дождик, зато холод и сырость прошедших недель освежили лесные краски, даже бересклет до конца не отцвёл. А вот насчёт живности я поначалу даже не надеялся. Когда дошёл до оврага, вообще никаких признаков жизни не заметил, разве что синицы где-то в отдалении потенькивали. Походил туда-сюда, насыпал в кормушки захваченных с собой семечек и решил уже идти на ту сторону, но отвлёкся, чтобы снять красивый цветок - энотеру, а когда вернулся... В клёнах замаячило нечто пушистое и хвостатое. Ватсон! Такой большущий хвост в колечко только у него. Причём, похоже, доктор во время нашей разлуки вернулся на службу её величества - правое ухо у него опять разорвано. На всякий случай я даже сначала не стал его снимать в процессе угощения, только на расстоянии пощёлкал. Тут и выяснилось, что док запасается орешками всерьёз и надолго: хватает меня коготками за пальцы и требует по два ореха (ещё бы и больше взял, да за щёки не лезет!). Попозже ко мне присоединилась незнакомая леди, тоже при орешках, и мы вместе угощали нашего славного доктора. И не только его: откуда-то сверху по сосне сбежал тёмно-рыжий Холмс и тоже на меня насел. А тайники у них по соседству, кстати, я зафиксировал. На видео сыщик как раз возвращается от тайника ко мне за последним орешком. Здесь же маячили Поползярти и Поползорро, но позировать не пожелали - очевидно, следили за белкерами, каждый со своей целью.
Когда орехи у меня кончились, я деликатно слился и завернул к пруду. Чёрных пятен там не встретил, но вода на удивление прозрачная, а когда попробовал её рукой, то первая мысль проскочила: "Ого! Ласковая прямо!" На прощание зачерпнул пригоршню и умыл лицо, как было весной, когда я первый раз вернулся в лес после карантина.
Маршрут сегодняшней прогулки. Главное всё-таки - что мои опасения не сбылись и пушистые друзья подарят мне захватывающую осень. А гримпенская погода, если верить прогнозам, не поскупится на бабье лето - со следующей среды. Это скоро? Это скоро!

---

Быт и планы

Силы небесные, наконец-то принял нормальный душ. Водопровод два дня приходил в норму даже в Холле, поэтому Генри слинял в Лондон (Бэрримору же легче, не придётся кастрюлю из-под овсянки мыть, хех). Нет нужды говорить, что в Меррипите я посуду перемыл, как только исправился напор, и никого не подпустил, потому что закалённый.
Открытие: лист растворимой основы стоит как полноценный набор, поэтому проще купить набор. Это я к тому, что наконец придумал, чем украсить новую светло-голубую рубашку без кармашков (из-за чего фамильяр отпадает). Будет мохнатый шмель на душистом клевере, если уж шмелиная песенка - один из символов законного владельца Холла.
Всё, с понедельника пора в бассейн. Такую формулировку извиняет только то, что понедельник уже завтра, а сегодня я еду на Белкер-стрит.

---

Про Сашебрюха

За два дня Сашка практически перестал кашлять, сегодня к нему возвращается аппетит. Хотели в любом случае свозить на осмотр, но в "нашей" клинике адский наплыв, так что радуйся, клубок, экзекуция откладывается. Зная его характер, я всерьёз гадаю, что ему вреднее - простуда или стресс от лечения.

---

С днём рождения!

С днём рождения самую прекрасную холмсоледи  Irene-Assole!

---

Кто дарит подарки

Начнём с того, что вчера в Гримпене и соседних приходах на сутки с хвостом отключили воду. Сашебрюх чего-то кашляет и плохо ест, завтра поедем к доктору. В общем, сами понимаете, дома не очень-то празднично. Чтобы порадовать себя, распечатал набор энтомологических магнитов. А вечером заглянул Мортимер и выпросил в подарок пенал со скандинавским рисунком - ему под медицинские мелочи. Не по-отжиматорски, зато по-рыцарски. Впрочем наш главный подарок ни на минуту не даёт забыть о себе и хватает зубами за что придётся - такой уж возраст!

---

Ко дню рождения Alter Ego Николаса Клэя

ГРИМПЕНСКИЙ ВАЛЬС

Есть замок, который я видел во сне,
Он мне неоправданно дорог:
Пусть сыщик грозит наказанием мне,
Я верю в легенду и морок,
Я верю в легенду и морок
У Баскервиль-холла!

Мне снится трясина, в которой тонул
(И на берег вытащен, к счастью!),
Мне снится портрет, на который взглянул
И сходство развидеть не властен,
Я сходство развидеть не властен
У Баскервиль-холла!

В погоне за Холлом мой верный мастиф
Чуть в рай для собак не поверил,
В погоне за Холлом я сам упустил
Крапивницу, Лору и Бэрил.
Придётся мириться мне с Бэрил
Без Баскервиль-холла!

Но жизнь остаётся прекрасной всегда -
Под выпьи иль чаячьи крики,
И значит, я снова приеду сюда
Из солнечной из Коста-Рики,
Из солнечной из Коста-Рики
За Баскервиль-холлом!

---

С днём рождения, Николас Клэй!

Есть дни, когда должно сбываться всё заветное и загаданное, когда распахиваются двери замков и зеркало озера вместо сумрака дарит влюблённым звёзды. И пусть небо будет голубым, как глаза.



В зеркале озера

---

Наказания вы мои!

Ума не приложу, чего это зверью так упёрлись мои схемы. Я понимаю, что Шурш оспаривает у картин моё внимание и вообще любит рвать бумагу. Пуф просто грызун, и достаточно не класть на его клетку бумаги и папки, одну он уже объел. Но Арья-то где этому научилась?! В первый или второй вечер она прокусила бумагу, а сегодня схватила в пасть сразу два листа и потащила! Котёнок с ладошку и лист А3, сложенный пополам. Но Арью это не смущает.

---

С днём рождения, Zoief!

Когда ты вернёшься, тебя будет ждать рыцарский подарок с нашим любимым кудрявым солнышком))





— Ну вот, редеют наши ряды, — скорбно заключил король Артур.
— Ещё одного снимаем с довольствия, — прибавил сенешаль Кей и сделал пометку на аспидной доске, которую всегда носил на поясе. Скорбь и тому подобные высокие материи — привилегия сильных мира сего, но должен же кто-то думать и о более приземлённых сторонах смерти — например, о похоронных расходах за счёт казны. В общем-то, на то в замке и сенешаль. — Итого уже двое за последнюю неделю.
Король, заложив руки за спину, сумрачно мерил шагами малый покой.
— Я бы наложил санкции на этот треклятый подвиг, — признался он, — но, честно говоря, брат, боюсь создать опаснейший прецедент. Сегодня я запрещу охоту за чёрным венчиком, завтра какой-нибудь король запретит своим рыцарям воевать с драконами, потому что огнём плюются… Такими темпами дойдёт до того, что оруженосцу без рыцаря баклагу пива не продадут!
— Дай бог, до такого мы с тобой не доживём, — усмехнулся Кей. — Нечего сказать, подложили нам свинью любезные соседушки!
Артур только вздохнул. При всей недипломатичности формулировки его острый на язык братец был, в сущности, прав. Беда пришла, как водится, откуда не ждали. На очередном турнире по случаю Троицына дня королева Изольда Корнуэльская появилась в невиданном уборе с эгреткой из хохолка белой цапли, унизанной жемчужинами. В ответ на расспросы она заверяла, что ни одно живое существо ради этой красоты не пострадало, потому что цапля сама отдала Тристану свой хохолок в награду за хорошую песню. Несколько дней подряд все дамы дружно завидовали Изольде, что у неё есть такой Тристан, а половина рыцарей жалела о недостаточном усердии на уроках музыки, но на турнире каждый день что-нибудь случается, и новость успела бы благополучно забыться… если бы не фея Моргана. В день закрытия празднества супруга короля Уриенса сразила всех наповал вовсе невиданной эгреткой из чёрных перьев, унизанных чёрным же жемчугом. Не в пример Изольде она долго отмалчивалась и делала загадочные глаза, пока не собрала вокруг себя половину двора.
— Ах, эгретка? — небрежно обронила она, убедившись, что всем присутствующим хорошо слышно. — Это хохолок чомги. Представляете, Мордред добыл чомгу на реке Дарт — той самой, в Девоне, которая каждый год требует чью-то жизнь… легенда, конечно, но я изрядно поволновалась за моего мальчика. Ну да что поделать, ведь он так меня любит…
Наживка была заброшена виртуозно. Два десятка рыцарей, не сходя с места, тут же поклялись любой ценой привезти своим дамам хохолок чомги. С того дня в Камелоте началась чёрная полоса, не менее чёрная, чем пресловутый хохолок. Ни один из храбрецов, отправившихся в Девон в то лето, не вернулся. Поисковые партии, посланные королём к Дарту, практически всякий раз обнаруживали одно и то же: стреноженного коня, бродившего по берегу с навьюченными на седло доспехами (в нескольких терминальных случаях — даже без доспехов), а ещё чаще — возмущённого виллана, сыпавшего проклятьями в адрес бестолкового рыцаря, который арендовал у него последнюю лодку и вместе с ней пропал, и спасибо, если оставил взамен себя задаток. Компенсация за утраченные лодки тянула на отдельную статью в бюджете королевства, и сэр Гавейн всерьёз предполагал, что местные жители наладили выгодный промысел, сбывая охотникам негодные посудины. Сэр Галахад и вовсе предлагал перенести поиски от реки на Мавританский остров, где, по слухам, погибают все грешники, и сам рвался провести там расследование, но король Артур лично сунул единственному зарегистрированному праведнику Круглого стола под нос царственный кукиш и погнал обратно стеречь Грааль. А между тем лето шло к концу, и девять пар зрачков Морганы с каждым днём всё ярче блестели злорадством: от их излучения в саду под окнами уже начали сохнуть настурции и клематисы.
…Король Артур выглянул в окно и, снова задержавшись взглядом на увядшей клумбе, подавил горестный вздох.
— Не думал, что до такого дойдёт, брат, — произнёс он, — но, кажется, остался лишь один рыцарь, способный положить этому конец.
— Я тоже о нём подумал, — подхватил сэр Кей. — Тот самый, который лучше всех плавает и разбирается в пресных водоёмах.

***
Сэр Ланселот Озёрный, передав поводья слуге, расстегнул шлем и, пошатываясь от усталости, вошёл в пиршественный зал. Не глядя выдвинул из-за Круглого стола кресло со своим именем и рухнул на него. Приключение выдалось утомительнее некуда: пришлось съездить за римскую стену (что Ланселоту вообще-то нравилось) и спасти от коварного друида прекрасную ирландку и её непутёвого братца (что едва не стоило нашему рыцарю его кудрявой головы, когда потомки римлян, не разобравшись, выпихнули его на арену против местного ретиария). Одним словом, сейчас в чудом спасённой голове оставалась одна простейшая мысль — выспаться всласть, но именно в этот стратегический момент в зале появился сенешаль Кей.
— Должен вам сказать, сэр Ланселот, — произнёс он не то чтобы громко, но достаточно, чтобы разбудить спящего, — лично мне невооружённым глазом видно, что вы переутомлены и нуждаетесь в отдыхе.
— Так дайте мне его, хоть на полчаса, — пробормотал сонный рыцарь, не открывая глаз. — Потом я буду в вашем распоряжении.
— Я в более широком смысле, — гнул свою линию Кей, присев на соседнее кресло. — Тут дневным сном не отделаешься. Что вам нужно — так это смена обстановки, свежий воздух и какая-нибудь необременительная нагрузка. Вроде утиной охоты. О, кстати! Вы когда-нибудь охотились на берегах Дарта?
— Дарт? — обречённо уточнил Рыцарь Озера, догадавшись, что вздремнуть с дороги ему точно не светит. — Это где торфяные собаки на болотах… то есть торфяные болота все в собаках?
— Насчёт собак не знаю, но кто назовёт Дарт болотом, можете тому смело плюнуть в физиономию, — довершал обработку Кей. — Вода в реке чистая, купайся — не хочу! Опять же, птица в тех краях непуганая, а если повезёт, можно даже чомгу встретить…
— Постойте-постойте, — Ланселот встряхнул головой и протёр глаза, прогоняя остатки сна, — вы сказали — чомга? Та самая, из-за которой столько рыцарей пропало ни за грош?
Вместо ответа сэр Кей виновато, как умел только он, развёл руками.
— Так вам отдых от меня нужен или подвиг? — уточнил Ланселот, испытующе сощурив голубые глаза.
— Нам — подвиг, а вам — отдых, — не смутился сенешаль, — всем поровну.
— Я-то с вами поровну хвачу, а вы со мной не поровну, — урезонил странствующий рыцарь. — Ну да что поделаешь, должен же кто-то положить конец этому проклятью.
— И обстановку сменить всё равно стоит, — брякнул Кей и даже не слишком обиделся на вразумляющий тычок в бок — чтоб не болтал ерунду.

***
Река Дарт, которую многие привыкли представлять быстрой и каменистой, на своём пути местами меняет облик, разливаясь на полтора, а то и два перестрела в пологих зелёных берегах. В одном из таких уголков, если верить рассказам, и обрывались следы всех незадачливых охотников за чомгиным украшением. С обеих сторон русло окаймляли плотные, не хуже крепостной стены, заросли камыша, перемежаясь серебристыми ивами, дикими яблонями и сливами, в ветвях которых ещё покачивались розовые и лиловые бока плодов. День уже перевалил за середину; полупрозрачные облака, затянувшие небо, против солнца казались синеватыми, и само дневное светило поблёскивало сквозь дымку приглушённо и неприветливо. Ветер морщил воду, зелёную у берега и серо-голубую на глубине, и казалось, будто река сама вздрагивает от холода в такую не слишком вдохновляющую погоду.
— Может, всё-таки взять лодку? — в третий раз спросил Персиваль. Он сидел на бревне, поёживаясь не столько от ветра, сколько от вида старшего товарища. Ланселот как ни в чём не бывало стянул через голову льняную тунику, оставшись в одних штанах, потом вытащил из седельной сумки кинжал в кожаном чехле и повесил на шею.
— Этого от нас как раз и ждут, — возразил он, смахнув со лба растрепавшиеся завитки. — Расставили ловушку для неблагоразумных охотников — что ж, пойду им навстречу и буду предельно неблагоразумным. Взгляни вон туда, — он показал в ту сторону, где ниже по течению обе тростниковые стены сходились почти до середины русла, оставляя лишь неширокий проход. — До них от силы полмили, а дальше плыть едва ли придётся. Я даже замёрзнуть не успею, — улыбнулся он и потрепал Персиваля по макушке. — Если через два часа не вернусь… ну что ж, тогда в самом деле бери лодку и действуй по обстоятельствам.
Рыцарь Озера крепко пожал руку бывшему оруженосцу и через минуту уже плыл вразмашку вдоль берега, смеясь и отфыркиваясь, будто всего лишь освежался после дальней дороги. Помахав ему вслед, Персиваль встал с насиженного бревна, решительно перетащил его к кромке воды и двинулся в прибрежный ивняк за подходящим шестом. Станет он ещё тратить время на поиски лодки!

***
Скажем по секрету, Ланселот не так уж и притворялся. Во-первых, это вообще было не в его характере, а во-вторых, купание на самом деле пришлось ему по душе: прохладная вода, слегка обжигавшая кожу, разгоняла кровь и наполняла бодростью уставшие мышцы. Заплыв подальше от открытого берега, он сбавил темп и начал осматриваться. Поначалу (если не считать шума, исходившего от самого пловца) тишину нарушал только плеск волн да шорох ветра в тростниках, то усиливавшийся, то затихавший. И вдруг в один из таких моментов затишья над рекой разнёсся пронзительный птичий писк.
Выпрямившись в воде, Ланселот поднёс руку к глазам и различил далеко впереди вырезной птичий силуэт с характерной прямой шеей. Нет нужды говорить, что приметы чомги к тому времени отскакивали от зубов у всего Камелота, так что безошибочно опознать источник писка удалось даже и без хохолка.
— Игра начинается, — усмехнулся рыцарь, не сомневаясь, что вместе с игрой начнётся и подвох. И точно: птица покачивалась на волнах, не двигаясь с места, но стоило ему сделать пару гребков, как она тоже поплыла вперёд, не переставая, однако, призывно верещать: «Кьюик-кьюик!»
— Вот оно что, — заключил он, разгребая воду широкими плавными движениями, — осталось понять, куда ты меня заманиваешь.
Чтобы ответить на этот вопрос, тоже не требовалось быть гением стратегии: стройная, чёрная против солнца птичья фигурка решительно удалялась в направлении тростниковых «клещей». Время от времени чомга даже как будто подпускала преследователя поближе, позволяя рассмотреть медно-рыжие щёки и даже вожделенный чёрный хохолок, больше похожий на рожки. Однако стоило настроиться на скорую победу, коварное создание с торжествующим «кьюик» ныряло под воду и опять увеличивало разрыв.
— Умеешь же раззадорить, бестия, — одобрительно ворчал Ланселот, догоняя её размашистыми сажёнками.
Он не сразу заметил, что тростники по берегам начали сжиматься. Зато когда заметил, от него не укрылось и кое-что другое: проход между концами «клещей», так хорошо различимый в начале заплыва, теперь заволокло какой-то сероватой дымкой, словно облачко опустилось на поверхность реки. Туман, что ли? Только с чего бы ему взяться? Хитрая чомга сделала очередную передышку и выжидательно закачалась на волнах. Но в тот самый момент, когда рыцарь готов был поклясться, что разглядел устремлённый в его сторону ярко-красный глаз, птица толкнулась лапами и нырнула под самый туманный занавес, окончательно пропав из виду.
— Тут что-то нечисто, — вслух подумал Ланселот, переводя дыхание. Мелкая у тростников, вода здесь прогрелась совсем по-летнему. — Не уверен, что соваться в этот туман полезно для рассудка и жизни. А может, удастся его пронырнуть?.. — прикинул он. — Чомга ведь так и сделала. Что ж, рискнём. Выбирать и так не из чего — вперёд или назад, если уж идти ко дну никак не вариант.
Он коснулся распятия на рукоятке кинжала (заодно проверив, плотно ли клинок сидит в чехле — на бога надейся, а сам не плошай), набрал полную грудь воздуха и, оттолкнувшись ногами по примеру таинственной чомги, с головой ушёл под воду.

***
Когда, отдуваясь и протирая глаза, Ланселот вынырнул по ту сторону тростников, туманная завеса действительно осталась позади. Но вместе с тем что-то в окружающем пейзаже неуловимо изменилось. Солнце забилось в самую гущу облаков и едва мерцало из-за них тусклым кружком, а вода и ветер стали ощутимо холоднее, так что плечи и руки пловца моментально покрылись гусиной кожей. Но самое удивительное — все звуки точно отрезало: ни писка, ни шороха. Ланселот помотал головой, вытряхивая попавшую в уши воду, но это не помогло. Точнее, теперь он слышал только плеск от собственных движений.
— Брр, — поёжился он. — С непривычки впору в самом деле удариться в панику. Тут, должно быть, какая-нибудь яма на дне. А вот куда запропастилась моя чомга?
Однако всерьёз задаться этим вопросом он попросту не успел. Вода вдруг заколыхалась, и буквально на расстоянии вытянутой руки от нашего охотника на поверхность пробкой выскочила крупная, с дикую утку, птица в серо-бурых, отливающих ржавчиной перьях. Мокрые рыжие бачки и чёрные рожки на изящной маленькой головке слиплись и лежали плохо различимыми мазками. Птица уставилась на человека ошалевшими от неожиданности глазами, круглыми, как коралловые пуговицы, разинула клюв и с пронзительным «кьюи-ик!» панически всплеснула крыльями. Но сэр Ланселот Озёрный первым справился с замешательством и правой рукой сгрёб под водой обе перепончатых лапы, а левой перехватил длинный острый клюв, мгновенно нацелившийся ему в переносицу.
— А теперь, сэр Чомга, довольно изворачиваться, — пропыхтел он, энергично работая ногами. — Извольте объяснить, кто вы на самом деле.
Чомга что-то приглушённо промычала в ответ, но определённо не по-птичьи, а по-английски.
— Так я и думал, — довольно кивнул рыцарь. — Ладно, клюв отпущу, но имейте в виду: попробуете долбануть — сразу превратитесь в подушку.
— А… почему не в жаркое? — ляпнул освобождённый сэр Чомга.
— А потому что вас, больших поганцев, то есть поганок, не едят, — объяснил Ланселот, — это каждому охотнику известно. Ну так что там с вашим подлинным именем?.. Хотя догадываюсь. Дева Озера рассказывала, что духа здешней реки зовут как-то вроде Джамбля…
— Джан Ку, — скрипучим голосом поправил фальшивый птиц. — Между прочим, вы мне ничего не предъявите, я лишь исполнял свои прямые обязанности.
— Что-то в легенде о ваших обязанностях чомга никаким боком не упоминается, — строго прервал Озёрный рыцарь. — Насколько я помню, вам полагается обходиться без телесной оболочки и повторять ваше имя, призывая к реке неосторожных путников. Признайтесь уж честно, это вам Моргана подала идею отойти от традиций?
— А чем плохо? — скорчил обиженную птичью мордочку Джан Ку. — Чомги красивые, в глаза издалека бросаются. Да и охотников сразу привалило — давно столько не видел…
— И вам не приходило в голову, что вас используют, чтобы изводить рыцарей Круглого стола? — укорил Ланселот. — А потом же и крайним сделают?
— Крайним?! — дух реки негодующе захлопал крыльями, окатив своего конвоира фонтаном брызг. — На это я не подписывался! Я порядочный призрак.
— Тогда, может, исправите последствия ваших эскапад? — отчихавшись, намекнул Ланселот. — Например, освободите пропавших охотников?
— Всех не получится, — виновато склонил голову чомгодух. — Человек пять точно утопли по собственной глупости. Тех, кого я заколдовал, попробую, конечно, но, как у нас говорится, возможны побочные эффекты. Вроде потери памяти.
Туман над рекой между тем развеялся, и на горизонте возник Персиваль верхом на бревне, который изо всех сил грёб к тростниковым воротам.
— Держи её, друг! — орал он на зависть любой чомге. — Я уже иду!
— И вот ещё что, — лицо Ланселота вдруг озарилось шкодной мальчишеской улыбкой. — Думаю, вы и сами не откажетесь проучить леди Моргану. Как долго ваш хохолок останется настоящим… в смысле — пока не превратится в пиявку или какой-нибудь другой повод для истошного визга?
— Сколько пожелаю, — самодовольно отозвался Джан Ку. — Только лучше держать его в закрытой шкатулке.
Он тряхнул головой, сбросил рыцарю в ладонь два аккуратных пучка чёрных перьев и, помешкав, смущённо поинтересовался:
— Мне только одно непонятно, сэр… как вы вообще догадались, что я не настоящая чомга?
— Элементарно, Джан Ку, — улыбнулся Ланселот и почесал ему белую грудку. — Я всё-таки вырос на озере и с водной живностью немного знаком. Это только птенцы чомги верещат «кьюик». Взрослые орут больше, когда ухаживают, и то по-другому — «крроа».
— Надо же! — абсолютно искренне поразился речной дух. — А я и не задумывался. Век живи, век учись.