Домой Стэплтон вернулся нагруженный книгами. Сил на то, чтобы почитать их, уже не оставалось.
Поэтому на следующее утро, сварив себе кофе, натуралист опять забрался под одеяло и погрузился в их изучение. Но то ли книги плохо сочетаются с кофе, то ли голова спросонок ничего сложнее кофе не варит - только между третьей и четвёртой страницей Джек начал неудержимо зевать.
"Так дело не пойдёт, - сказал он себе. - Перейдём... как там говорила Лора? - к практической части. Давай разбираться, что в моей жизни хорошего без наследства. Ну и что у меня без наследства остаётся? Одни болота. А что, - начал рассуждать энтомолог, не глядя зашвырнув книгу под кровать, - чем не преимущество? Я знаток торфяных болот. Разве неправда? Да я вообще хозяин болот! - раззадорился он. - Мне все тропинки знакомы. Хожу где хочу, хоть с закрытыми глазами. Да я... я вообще Иван Сусанин!"
Тут до Стэплтона с опозданием дошло, что сравнение попалось не очень-то удачное, ибо кончил Сусанин плохо (какой интерес быть памятником? Да и оперой не лучше).
"Мда, что-то я переборщил, - он поскрёб в затылке. - Так, что у нас ещё есть? Бэрил. Ну и какие от Бэрил преимущества? - тут Джек некстати вспомнил про сэра Генри. - Только рожки. Рожки-рожки... как у козерожки".
Козерожка энтузиазма не внушала.
- Галиматья, - резюмировал мистер Джек, нашаривая под кроватью тапки. - Если честно, пропаду я без наследства. То есть уже пропадаю.
Пропадать без наследства в четырёх стенах было скучно, и Стэплтон выполз погулять на болота.
Как на грех, день выдался совершенно неподходящим для того, чтобы увидеть преимущества жизни без баскервильского миллиона. В первую очередь мешал туман.
"Ну и Девоншир, - невесело думал Стэплтон, шагая по тропинке вдоль Гримпенской трясины. - Глазу не за что зацепиться. Ни сучка, ни задоринки, ни бугорка, ни впадинки... - тут он споткнулся и едва не угодил в глубокую лужу. - За что же так, за что умных английские законы обижают?"
Как раз в этот момент мимо проскакал верхом сэр Генри.
"Ну, а что хорошего в этом, с позволения сказать, родственничке? - машинально спросил себя порядком обрызганный натуралист. - Не считая того, что по нему легенда плачет?"
И тут в голове находчивого любителя бабочек родился поистине гениальный план...
"Не всё же Лоре на мне отыгрываться", - сказал он себе и окликнул родственника:
- Эй, сэр Генри! Куда так скачете? От собаки, небось, удираем?
- Не к ночи будь помянута, - проворчал сэр, - особенно без виски. Вы у миссис Мортимер часом не спрашивали - вдруг есть легенда, как от неё избавиться?
- Избавиться - навряд ли, - мысленно потирая руки, ответствовал Джек, - а вот понравиться ей вам вполне под силу.
- Да ну?! - сэр Генри заглотил наживку с крючком и без закуси. - Это как это?
- Это целая наука, - припоминая Лорины разглагольствования, неспешно начал объяснять Стэплтон, - аутотренинг называется. Значит, вы должны стать аппетитнее... э-э, я хотел сказать - понравиться собаке Баскервилей. Для этого нужно: а) заняться собой. На Боськин вкус... шубу больше не носите, от неё изжога бывает. Усы выщипните.
- Чтобы было, как на портрете Хьюго? - уточнил Баскервиль.
- А... возможно. Теперь: б) завязывайте-ка с виски и переходите на овсянку.
- Это ещё почему?
- А Боське не очень нравятся горячие канадские мужчины. Тем более пьющие.
Генри разевал рот, как кукушонок в гнезде.
Стэплтон был на седьмом небе от осознания своей невероятной находчивости.
Продолжение следует...
Поэтому на следующее утро, сварив себе кофе, натуралист опять забрался под одеяло и погрузился в их изучение. Но то ли книги плохо сочетаются с кофе, то ли голова спросонок ничего сложнее кофе не варит - только между третьей и четвёртой страницей Джек начал неудержимо зевать.
"Так дело не пойдёт, - сказал он себе. - Перейдём... как там говорила Лора? - к практической части. Давай разбираться, что в моей жизни хорошего без наследства. Ну и что у меня без наследства остаётся? Одни болота. А что, - начал рассуждать энтомолог, не глядя зашвырнув книгу под кровать, - чем не преимущество? Я знаток торфяных болот. Разве неправда? Да я вообще хозяин болот! - раззадорился он. - Мне все тропинки знакомы. Хожу где хочу, хоть с закрытыми глазами. Да я... я вообще Иван Сусанин!"
Тут до Стэплтона с опозданием дошло, что сравнение попалось не очень-то удачное, ибо кончил Сусанин плохо (какой интерес быть памятником? Да и оперой не лучше).
"Мда, что-то я переборщил, - он поскрёб в затылке. - Так, что у нас ещё есть? Бэрил. Ну и какие от Бэрил преимущества? - тут Джек некстати вспомнил про сэра Генри. - Только рожки. Рожки-рожки... как у козерожки".
Козерожка энтузиазма не внушала.
- Галиматья, - резюмировал мистер Джек, нашаривая под кроватью тапки. - Если честно, пропаду я без наследства. То есть уже пропадаю.
Пропадать без наследства в четырёх стенах было скучно, и Стэплтон выполз погулять на болота.
Как на грех, день выдался совершенно неподходящим для того, чтобы увидеть преимущества жизни без баскервильского миллиона. В первую очередь мешал туман.
"Ну и Девоншир, - невесело думал Стэплтон, шагая по тропинке вдоль Гримпенской трясины. - Глазу не за что зацепиться. Ни сучка, ни задоринки, ни бугорка, ни впадинки... - тут он споткнулся и едва не угодил в глубокую лужу. - За что же так, за что умных английские законы обижают?"
Как раз в этот момент мимо проскакал верхом сэр Генри.
"Ну, а что хорошего в этом, с позволения сказать, родственничке? - машинально спросил себя порядком обрызганный натуралист. - Не считая того, что по нему легенда плачет?"
И тут в голове находчивого любителя бабочек родился поистине гениальный план...
"Не всё же Лоре на мне отыгрываться", - сказал он себе и окликнул родственника:
- Эй, сэр Генри! Куда так скачете? От собаки, небось, удираем?
- Не к ночи будь помянута, - проворчал сэр, - особенно без виски. Вы у миссис Мортимер часом не спрашивали - вдруг есть легенда, как от неё избавиться?
- Избавиться - навряд ли, - мысленно потирая руки, ответствовал Джек, - а вот понравиться ей вам вполне под силу.
- Да ну?! - сэр Генри заглотил наживку с крючком и без закуси. - Это как это?
- Это целая наука, - припоминая Лорины разглагольствования, неспешно начал объяснять Стэплтон, - аутотренинг называется. Значит, вы должны стать аппетитнее... э-э, я хотел сказать - понравиться собаке Баскервилей. Для этого нужно: а) заняться собой. На Боськин вкус... шубу больше не носите, от неё изжога бывает. Усы выщипните.
- Чтобы было, как на портрете Хьюго? - уточнил Баскервиль.
- А... возможно. Теперь: б) завязывайте-ка с виски и переходите на овсянку.
- Это ещё почему?
- А Боське не очень нравятся горячие канадские мужчины. Тем более пьющие.
Генри разевал рот, как кукушонок в гнезде.
Стэплтон был на седьмом небе от осознания своей невероятной находчивости.
Продолжение следует...
