Эта лопоухая милашка, которая мигает сверху дневника, не светится, зато, как выяснилось, дразнится. Выдала мне только что: "Дизайн мастифа делал извращенец". От такой слышу.
Через несколько дней Я куплю себе чёрную собаку, И, спотыкаясь о кочки, И, застревая в трясине, Я научу её гонять дядюшку, Я научу её гонять дядюшку.
Мой предстоящий Холл Ревниво хлопнет дверью, Заскворчит несъеденной овсянкою, Запахнет подгорелым кофе; Мои интеллигентные соседи Будут бояться каторжника, Вежливо здороваться в Гримпене, Пропуская вперёд Меня за новым насекомым...
Я никогда не научусь рисовать, Я никогда не научусь любить, Я никогда не научусь стоять В очереди за английским наследством... Но однажды весной, Разогрев в жестянке светящийся фосфор, Я научу тебя гонять дядюшку, Я научу тебя гонять дядюшку...
Праздник начинается немого раньше времени. Вот это чудо подарила мне WinterBell. Помнится, Ватсон грозился написать слэш. У него-то пока ничего не вышло, а перед Джоанной я снимаю шляпу.
Сэр Генри транжирит моё наследство. Раздобыл где-то ранней клубники и всех угостил. Не могу сказать, что ягоды приводят меня в экстаз. Но клубника пахнет летом, скошенной травой и бабочками. А вишню я, между прочим, люблю за косточки.
Сегодня не грех вспомнить нашу с Лоттиком первую песню, написанную ровно год назад) Романс Стэплтона (то есть мой), посвящённый Гримпенской трясине
Я гляжу сквозь тебя - вижу замок фамильный, Сквозь туман, сквозь туман над гранитным столбом - Где живёт Бэрримор, где висят Баскервили, Где овсянку едят за дубовым столом.
Орхидеи цветут, не предчувствуя снега, Циклопидес от нас улетел в небеса - И в тебе, как в глазах, отражается небо, И стекает с луны бледный фосфор на пса.
Я иду сквозь тебя, сквозь туман белокрылый, По колено в воде, по разливам бреду. Я иду сквозь тебя, пока есть мои силы, Даже если уже никуда не иду...
Первый раз в жизни даю интервью. Но по сравнению с тем, что я четыре (!) раза пытался напечатать одно и то же - это детская забава. Похоже, я переоценил свои силы. В воду? Или кофе? Нет, пойду всё-таки кофе сварю.
А Лоре надоели расставания, Хоть я ей денег обещал на суд: Клянётся, что короткие свидания Когда-нибудь с ума её сведут. А я иду, доверчивый влюблённый, Подальше от разводов и обид, И как всегда, болот огонь зелёный Мне говорит, что путь открыт!
А Бэрил надоела чертовщина И смена документов по пути: Из замка Баскервильского мужчина С три короба успел ей наплести. А я иду, обманом закалённый, Кофейник и сачок - вот весь мой быт, И как всегда, болот огонь зелёный Мне говорит, что путь открыт!
Шагаю я по Гримпенской трясине, Где кто-то песню обо мне споёт. Фамильная светящаяся псина Меня и без преданий узнаёт. А я иду, ничуть не утомлённый И схожий с Хьюго, чёрт возьми, на вид, И как всегда, болот огонь зелёный Мне говорит, что путь открыт!
Начало было положено вот здесь. Очевидно, она так и будет - по кускам...
Отпусти меня в Гримпен, папа - Зелены витражи трясины - Чтоб с болота на мягких лапах Мой жених пришёл с верной псиной. Мой жених, как сачком зелёным, Сердце накроет ладонью, И никто, никто и не вспомнит, Чего там было в каноне...
Поскольку с Джеком кто будет спорить, Его Собаке перечить? Напишу сэр-Чарльзу письмо я, А потом откажусь от встречи...
Жара. Солнце. Бабочки. Холодный кофе и зелёная заводь. Зелёный сачок и сиреневый фосфор для Собаки. И вы ещё спрашиваете, почему я не еду в отпуск? Да оптимист я, леди-джентльмены. А кем ещё быть в болоте?
Однажды весной вдохновенной В одной из вест-эндских квартир Собрались совсем не худые спортсмены И речь вели про Девоншир.
Сэр Баскервиль, Мортимер, Стэплтон и Ватсон И самый некормленый - Холмс.
Окончился путь наш неблизкий, Болото пред нами лежит. Присутствие кофе, отсутствие виски - Да трезвый в минуту сбежит!
Сэр Баскервиль, Мортимер, Стэплтон и Ватсон И самый задумчивый - Холмс.
Мы вышли, отбросив сомненья, Таща рюкзаки и двух псин. У каждого было отдельное мненье, Как вылезть из этих трясин.
Сэр Баскервиль, Мортимер, Стэплтон и Ватсон И самый настойчивый - Холмс. (моё соло) С болот мы пришли с синяками, Тут дамы мне радио шлют: С такими, как ты, говорят, долбаками Пусть лучше собаки живут!
Обиделись Баскервиль, Мортимер, Ватсон И - самое странное - Холмс!
Мы приняли это, как вызов, Решили, что всем нам пора Свой отпуск провесть средь болотных сюрпризов И жить без овсянки - ура!!!
Вопрос на засыпку: как назвать состояние, когда в половине пятого утра тебя будит Собака, скребя когтями в диван, ты удовлетворяешь её сиюминутную просьбу (прекрасно зная, что делать этого нельзя - животное приучится и начнёт поднимать тебя ещё раньше) и потом... Потом заворачиваешься в одеяло, ибо в половине пятого утра мысли о солнце-речке-бабочках ещё слишком кощунственны, и ломаешь себе голову, что делать дальше - либо попытаться ещё раз заснуть и не вылезать из-под одеяла часиков так до девяти, либо мужественно встать, сварить себе кофе и настрогать бутербродов. Дилемма осложняется тем, что после чашки кофе заснуть, ясен пень, не получится, а спать на пустой желудок лучше и не пытаться. Вопрос: что сделал находчивый мистер Джек? Ответ: находчивый мистер Джек, промаявшись над этой дилеммой минут пятнадцать, пошёл на кухню, проглотил кусок колбасы без хлеба и кофе, после чего забрался опять в постель и отключился аж до девяти с четвертью. Мораль: никогда не вставайте слишком рано, даже если кто-то скребёт по вашему дивану.
Научная работа не капает, большая библиотека порядком наскучила... Устроил Собаке эстафету. Освежился. Лежал на травке. Наблюдал за бабочками. И настроение укладывается вот в это:
Я шагаю сквозь туман, Как всегда, почти без страха, А в душе моей поёт Флуоресцентная собака.
Ни сомнений, ни утрат, Нефиг Холмсу лезть в бутылку... Что-то сделала со мной Баскервильская страшилка.
Я уеду в те края, Где от зноя стонут пальмы, Почитаю детектив - Про себя, но нереальный.
Океан лежит у ног - Я давно его не видел, А на облаке сидит Ярко-рыжий циклопидес.
Псина в сумерках бежит, Как за дядюшкой когда-то, Я её разрисовал В цвет зелёного заката.
Я ныряю с головой (Чёрт, а вроде был не пьяный!) - Задыхаюсь от глотка Девонширского тумана...
Вот такое у меня почти лето. Теперь как бы интересные соседи не набежали...
Захожу как-то опять на огонёк к господам прихватизаторам, и самое удивительное - моя удовлетворённая заявка на лапулю циклопидеса красуется в каталоге. Так что - зря я, леди-джентльмены, нос вешал. Cyclopides (А. Конан Дойл, "Собака Баскервилей") всё равно прихватизирован ♥!